Если все были хорошими, то Будда и Махавира потерялись бы в толпе, ведь вся толпа состояла бы из хороших людей. То, что вы помните только эти несколько имен, показывает, что они возвышались над массой; возвышались так высоко, что даже три тысячи лет, пять тысяч лет спустя, мы все еще видим их. Массы полностью исчезли; о массах не осталось никаких описаний.
И Ганди был несокрушим в том, что касалось технологии: телеграфа, телефона... Я не понимаю, как телеграф или телефон могут быть насильственными хотя бы в каком-нибудь смысле. На самом деле, это самые ненасильственные вещи; ненасильственные люди должны поддерживать их. Если у вас нет телефона, то тогда вам придется добираться до нужного места пешком, и по дороге вы убьете несколько насекомых. А если вы поедете на автомобиле, то и тогда вы можете убить несколько маленьких насекомых - или вы можете попасть в дорожное происшествие, убить кого-нибудь, или погибнете сами. Телефон охранит вас от всего этого насилия.
Я не вижу, по какой причине я мог бы изменить мои аргументы, ведь они такие простые. Они не имеют никакого отношения к моему возрасту.
Махавира не критиковал Будду. Вот в этом заключается моя критика Махавиры. Думать: «Он слишком молод, а я уже установился; он лишь начинает от стартовой черты - кого он волнует?»- это была эгоистическая позиция.
Но он не мог игнорировать Санджая Вилетхипутту. И Будда не мог игнорировать его, так что, похоже, это был человек огромного влияния. Мы находим его имя в книгах его врагов, и мы находим немногие вещи, которым он по-видимому, учил, -и это тоже в книгах его врагов. Его книги недоступны, ведь не было учеников, чтобы сохранить их, не было организации, чтобы сохранить их.
И мы не можем доверять тому, что его враги говорили о нем, потому что это старая стратегия: описывать, уничтожать, критиковать врага, и при этом, прежде всего, навязывать ему какую то свою доктрину, которая, на самом деле, не представляет самого этого человека. Эта доктрина может быть сходна с этим человеком, но, прежде всего, вы ему эту сходную доктрину навязываете, — и вы прекрасно знаете ее уязвимые места, ведь это вы навязали ее, - и после этого вы критикуете ее. Тогда всякий, кто прочтет вашу книгу, найдет, что ваша критика совершенно правильная. Так случалось и со мной, вот почему я знаю.
Один из великих индусских монахов, Карпатри, написал против меня целую книгу; и когда я увидел ее, я все удивлялся, как это ему удалось. От моего имени он высказывал такие утверждения, которых я никогда не делал, и после этого он их критикует. Теперь всякий, кто прочтет его книгу, подумает, что он покончил со мной окончательно. А он даже не коснулся меня.
