Несколько часов спустя, пока горничная заплетала ее рыжие кудри в затейливую прическу, Блисс задумалась о том, что ждет ее дальше. Сегодняшний вечер сулит одни удовольствия – танцы до упаду, королевское угощение, блестящее общество… Маски будут сняты только в полночь, а значит, до этого Блисс сможет танцевать с кем хочет, не опасаясь уронить себя в глазах кавалеров. Может быть… при этой мысли она лукаво улыбнулась… да, пожалуй, не обойдется и без поцелуев украдкой в каком-нибудь укромном уголке.
Увы, более отдаленное будущее было покрыто мраком. Сегодня Блисс еще под покровительством короля, но завтра власть над ней перейдет к сэру Бейзилу. А он ясно дал понять, что не потерпит никаких «глупостей». Нет, от него не жди поблажек: на целый год, пока не кончится траур, Блисс придется забыть о балах, роскошных нарядах и дорогих украшениях. А по окончании траура он примется подыскивать ей мужа – скорее всего такого же угрюмого старика, как он сам…
Что ж, зато до полуночи Блисс вольна делать что хочет. Она будет танцевать, веселиться, флиртовать с джентльменами и не позволит мрачным мыслям испортить себе праздник!
Улыбнувшись своему отражению в зеркале, Блисс надела маску, подмигнула молоденькой горничной и выбежала в коридор. Путь ее лежал в покои королевы, где устраивался бал.
Огромный зал был наполнен разряженными придворными. У стен робко теснились простые лондонцы, милостиво допущенные поглазеть на развлечения знати. Нежный запах духов смешивался с вонью немытого тела, шелка и кружева соприкасались с грязной холстиной, блеск рубинов и изумрудов отражался в жадных глазах тех, кто больше всего на свете желал бы прикарманить эти драгоценности.
Зал, ярко освещенный свечами в канделябрах, сиял и переливался всеми цветами радуги: в те времена не только женщины, но и мужчины одевались пестро и вычурно, словно райские птицы.
Кое-кого Блисс узнала даже под масками. Так, король был выше всех в зале; густые темные локоны и раскатистый смех выдавали его с головой. Королева, сухонькая и смуглая, рядом с мужем выглядела совсем малюткой. Бледно-розовое платье, отделанное серебром, шло ей и делало почти красивой; но при дворе не принято было хвалить «эту португалку», и на бедную женщину не обращал внимания никто – даже обожаемый и неверный муж.
Барбара Вилльерс, фаворитка короля, тоже выделялась из толпы. Эта женщина, недавно получившая титул графини Каслмейн, славилась жадностью, мелочностью, сварливым характером – и потрясающей красотой, которую не могла скрыть никакая маска.
