Целый день Блисс переживала новую обиду, нанесенную опекуном. Забившись в уголок роскошной кровати, она оплакивала несправедливость мира. Ей восемнадцать лет – будь она мужчиной, унаследовала бы титул отца и стала бы сама себе хозяйкой… точнее, хозяином. Но женщины не наследуют титулов; земли и капитал, привлекающие к Блисс женихов, оказались в руках опекуна и там и останутся, пока сэр Бейзил не подыщет ей в мужья какого-нибудь титулованного идиота.
Но даже в горе Блисс понимала, что клясть судьбу не стоит. Так устроен мир. И, надо сказать, ей повезло больше, чем многим другим. Разве не слыхала она историй о дряхлых опекунах, которые сами женятся на воспитанницах, чтобы присвоить их состояние? Сэр Бейзил, при всей своей бесчувственности, по крайней мере, не проявляет таких алчных намерений.
Со вздохом Блисс перекатилась на спину и натянула одеяло до подбородка. «Все будет хорошо», – прошептала она, проваливаясь в сон. Эти слова с давних пор заменяли Блисс вечернюю молитву. Все будет в порядке: рано или поздно она найдет свое счастье и никому не разрешит его отнять. Блисс не позволяла себе даже думать о возможности иного конца.
Утро выдалось холодным и ясным. Солнечные лучи освещали причудливые узоры, нарисованные морозом на стекле. На зубчатых стенах замка лежала снежная шапка; в лучах солнца снег сверкал, словно алмазная пыль.
Устав сидеть взаперти, Блисс решила исследовать свое новое жилище. Особенно манили ее призрачно-прекрасные развалины западного крыла.
Выйдя из главных ворот, Блисс пошла вдоль полуразрушенной стены к западной башне. Стена смотрела на нее пустыми узкими бойницами: деревянные рамы их сгорели, свинцовые переплеты расплавились в огне. Погибли прекрасные деревянные своды – только обгорелые почерневшие балки торчали здесь и там, словно напоминания о катастрофе.
Между камнями фундамента блеснуло что-то красное. Блисс подняла с земли осколок цветного стекла. Очистив его от грязи и копоти, она увидела изображение золотого льва, вставшего на задние лапы. Герб де Уайлдов. Блисс бережно положила осколок на прежнее место. Ей грустно было думать о гибели столь древнего, гордого и благородного рода. И все из-за того, что старый лорд де Уайлд сделал один-единственный неверный шаг…
Наконец Блисс достигла восьмиугольной башни в дальнем конце стены. Всего башен в замке было шесть: по одной украшало каждый угол, еще две возвышались над воротами. Все они открывались внутрь, во двор. Не такова была западная башня – ее тяжелая, обитая железом дверь вела в лес, в этом месте подходивший к стене вплотную.
