– Вы отдаете себе отчет, какой опасности себя подвергаете? Король не простит вам вашего упрямства. С вами может случиться все, что угодно. Я пытаюсь дать вам шанс спастись, избавиться от всего этого… – она с отвращением огляделась по сторонам, – убожества, от нищеты. У вас будут роскошные апартаменты, вы будете жить как подобает дочери короля.
– Незаконной дочери, – заметила я.
– К чему заострять на этом внимание?
– Я лишь хочу подчеркнуть абсурдность вашего предложения. Я – законная дочь короля в отличие от вашей дочери.
Она выпрямилась. Я думала, она меня побьет – такое у нее было выражение лица.
– Теперь мне ясно, что вы сами себя губите, – заключила она холодно.
– Нет, меня пытались погубить, но у тех, кто мечтает об этом, пока ничего не вышло.
– Ну что ж, – сказала она, будто не слыша меня, – я в вас ошиблась, мне казалось, у вас больше здравого смысла. Но вы упорно не хотите видеть всей серьезности вашего положения. Надо совсем не иметь головы, чтобы навлекать на себя гнев короля. А чем это чревато, вам отлично известно.
– И вам – тоже, – ответила я.
Она едва заметно покраснела, в прекрасных глазах промелькнула тревога. Значит, правда, подумала я, что у них с королем не все так гладко, недаром ходят слухи, что он охладел к ней и поглядывает по сторонам.
– Вы еще пожалеете об этом, – сказала она, сверкнув на меня своими черными, как ночь, глазами, – но я пыталась дать вам шанс.
Она быстро вышла, и из-за двери до меня донеслись ее слова, обращенные к леди Шелтон: «Упрямая, глупая девчонка! Ничего, я позабочусь о том, чтобы сбить с нее эту испанскую спесь!»
Я сидела на кровати не в силах пошевельнуться. Страшное напряжение сменилось полным безразличием.
* * *
Наступил 1535 год. Принесет ли он новые потрясения, думала я, сравнимые с теми, что произошли в году минувшем, когда вся Европа замерла, узнав о разрыве Англии с Римом?
Мне казалось, что отец в глубине души – ведь он был человеком религиозным – сожалеет о том, что сделал. Или, по крайней мере, сомневается в правильности этого шага, если, конечно, он вообще дает себе труд подумать о содеянном.
Множились слухи о его разочаровании своей возлюбленной. Она так и не родила ему сына, следующая беременность закончилась выкидышем – как в свое время у моей матери. Какой-то злой рок преследовал детей короля. Даже незаконнорожденный Генри Фитцрой, герцог Ричмондский, и тот был тяжело болен, врачи говорили, что он долго не проживет. По-прежнему у отца оставались две дочери.
