Я очень испугалась за Реджинальда, потому что король был с ним слишком откровенен и мог спросить его мнение, но тогда… гнев короля был страшен.
– Не бойтесь, принцесса, – Реджинальд будто прочел мои мысли, – я веду себя осторожно. Но меня в беседе с королем очень обеспокоила одна вещь, о которой считаю своим долгом вам рассказать, поскольку это касается и вас. Король пришел в ярость, когда кардинал намекнул ему, что Папа может признать его брак с королевой законным.
– Еще бы! – воскликнула я. – Он же ослеплен страстью.
– И желанием иметь сына, – добавил Реджинальд.
– Но он не знает, кого она родит – сына или дочь!
– Он идет на риск, но отступать не собирается.
Хорошо, что я была подготовлена. И когда Кампеджо и Уолси явились к моей матери, я уже представляла себе, о чем пойдет речь.
Я была у нее и, увидев кардиналов, поднялась, чтобы выйти, но мать остановила меня.
– Останьтесь, дочь моя, – сказала она, – дело касается вас не менее, чем меня.
Они выглядели устрашающе в своих красных мантиях. На непроницаемых лицах застыло выражение святости и всемогущества. Всем своим видом кардиналы показывали, что пришли от имени самого Папы Римского.
Решительность, с какой мать велела мне остаться, казалось, привела их в некоторое замешательство, но, видимо, сочтя, что с моим присутствием можно смириться, они не стали возражать.
Уолси начал с того, что напомнил о нескольких случаях, когда королевские браки были аннулированы в интересах государства – о чем мой отец рассказывал Реджинальду. Жанна де Валуа после развода с Людовиком ХII, например, удалилась в монастырь.
– Она до конца своих дней прожила в святости, – заметил он.
– Я этого не сделаю, – ответила моя мать. – Я – королева, и моя дочь – престолонаследница. Если я соглашусь уйти в монастырь, тем самым я дам повод думать, что замаливаю свой грех сожительства с королем в незаконном браке. Но это – ложь. Более того, моя дочь, принцесса Мария, – законная дочь короля, и до тех пор, пока у нас не будет сына, она останется наследницей престола.
Уолси выразил надежду, что королева прислушается к его совету.
– Вы представляете интересы короля, – резко ответила королева, – и ваши советы меня не интересуют.
Кампеджо откинулся в кресле, вытянул ногу и стал ее массировать.
– Ваше Величество, – тихо проговорил он, – король намерен во что бы то ни стало раскрыть правду.
– Именно этого я и хочу.
– Если дойдет до суда, ваши отношения будут преданы огласке, и Вашему Величеству это принесет ненужные страдания.
