— Прошу прощения. Я не хотел вторгаться в ваши сокровенные мысли.
— Ничего, ничего, я сам виноват. Я не хотел впутывать вас — это вырвалось помимо моей воли. Слишком свежая рана. Я еще не свыкся с мыслью о потере.
— Можно мне присесть? — спросил англичанин. — Я жду жену, она пошла в номер за сумкой.
— Конечно. Хотите кофе?
— Спасибо. — Мужчина протянул руку. — Алекс Вингман.
— Дэвид Питерс.
Гость взял чистую чашку с соседнего стола, налил кофе, добавил сахару и отхлебнул глоток.
— Я очень люблю американский кофе, — сказал он. — Только американцы и итальянцы умеют его готовить.
— Чем вы занимаетесь? — без энтузиазма спросил Дейв, чувствуя, что Вингман хочет завязать разговор.
Мужчина откинулся в кресле. Его шишковатые пальцы прошлись по седым волосам. Казалось, он понимал, что Дейву его ответ совершенно неинтересен, поэтому ответил кратко и по существу.
— Сейчас всем понемногу — я на пенсии. Был школьным учителем в Йоркшире. Это одно из наших графств. Самое большое в Англии — как у вас Техас, только карманных размеров. Да, на территории Техаса можно было бы разместить пять Англии или больше сорока Йоркширов, но боюсь, вы уже не раз это слышали.
Дейв невольно улыбнулся.
— Совсем нет, я не часто встречаюсь с туристами. Я полицейский.
— В самом деле? Как интересно. Вы сказали, когда я подошел к вам, что не свыклись с мыслью о смерти вашей жены. Знаете, есть вещи, к которым трудно привыкнуть… почему умерла моя жена… Да, — перебил он себя, — та женщина, которая сейчас со мной. Джин, — моя вторая жена. Первая жена, Лиз, погибла в автомобильной катастрофе через двенадцать лет после нашей свадьбы. Мне до сих пор иногда снится та катастрофа. Ведь именно я был за рулем того автомобиля.
Видимо, он снова переживал те трагические события. Господи, подумал Дейв, неужели и мне столько лет оплакивать бедную Челию?
Вингман мягко улыбнулся.
— Ах, я понимаю, что вам пришло в голову, но такие моменты бывают редко. Я думаю о ней не постоянно. На самом деле, я — вполне счастливый человек. Я нашел другую женщину, согласившуюся провести со мной остаток жизни, и нам хорошо вместе. Я хочу только предупредить вас: не пытайтесь что-либо понять или объяснить. Иначе сойдете с ума. Тогда я пережил довольно сильное душевное расстройство, потому что единственное чувство, которое вызывает в нас преждевременная гибель, — чувство вины. Не стоит этого делать, мистер Питерс. Странное дело, но если бы вы ненавидели свою жену и намеренно застрелили ее, то скорее всего в ее смерти обвиняли бы ее, а не себя. Вы ведь никак не могли предотвратить тот ужасный пожар, но вы продолжаете твердить себе: если бы я только сделал то-то и то-то, или сказал бы что-то, или остался бы дома, то все обошлось бы.
