На следующее утро Мария проснулась в отличной форме. Открыв глаза, она немного повалялась в постели, наблюдая, как колышется от легкого ветерка листва на высоком тополе за окном, а потом бодро вскочила.
Легкая ломота в мышцах и чуть болезненные ощущения в «избитом» паху напомнили ей о вчерашнем происшествии, воспоминание о котором тут же вызвало приятную судорогу в солнечном сплетении.
Сев перед зеркалом, Мария принялась расчесывать волосы, одновременно внимательно разглядывая свое отражение и пытаясь найти в нем какие-либо изменения. Однако выглядела она как обычно, и лишь под глазами залегли темные тени. Виноваты ли были в этом «лунные дни» или это вчерашняя страсть оставила на ее лице свой след – было не понятно. Однако, не смотря на то, что внешних изменений она не обнаружила, она чувствовала себя какой-то другой, новой и незнакомой себе. Обнаруженная накануне в ней сила страсти, хоть и дремала сейчас, не давая знать, но Мария чувствовала, что раз пробудившись, эта страсть теперь никуда не денется и будет пробуждаться в ней вновь и вновь, как только к ней прикоснется мужчина. Нужно только дождаться своего мужчину, своего «чоловика», как сказал тогда отец Кирилл.
Позавтракав и одевшись, Мария перед уходом на работу на крайний случай заглянула в электронную почту, и сразу же обнаружила среди других сообщений послание из «Майнкопф».
На официальном бланке издательства было написано, что все поправки к договору с автором и его форма на двух языках принимаются, и если у автора и переводчика больше нет возражений, то издательство готово выслать по почте подписанные со своей стороны договоры, ожидая ответной почты от них.
Мария тут же бросилась звонить Борису, но не застав его дома, написала ответ в издательство и отослала его со словами благодарности за оперативность.
После чего распечатала договоры и поехала в гильдию переводчиков, где работали несколько ее однокурсниц.
Поставив их печать, удостоверяющую идентичность перевода тексту договора, она созвонилась с отцом и помчалась к нему в офис.
Влетев к отцу в кабинет, Мария повисла у него на шее.
– Они согласились!
– Поздравляю, дочура! – обрадовался Николай Дмитриевич и закружил ее по кабинету, во все горло напевая мелодию вальса Штрауса «На голубом Дунае».
Испуганная секретарша всунула было свой нос в кабинет и тут же спряталась обратно, плотно закрыв за собой дверь.
– Ну и что теперь? – спросил Николай Дмитриевич.
– Завтра приедет отец Кирилл, Борис у него подпишет договор и мы отошлем его герру Майнкопфу, а мне еще придется поработать с их редактором, фрау какой-то, забыла ее фамилию.
