– Как же ты со мной собирался… – Мария запнулась, не зная, каким словом назвать то, что ее интересовало, но потом решила отбросить смущение, коли уж у них пошел такой откровенный разговор: – Как же ты со мной собирался вести себя в постели, если близость с женщиной тебе ничего не дает?
Геннадий, не ожидавший от нее такой прямоты, чуть не поперхнулся кофе и едва слышно заметил:
– Но ты ведь очень красивая…
– Ну и что толку с того, если тебя заводят красивые, но только парни? – вновь усмехнулась Мария. – Скажи, тебя во мне не устраивало то, что у меня чего-то нет или то, что у меня что-то, наоборот, лишнее?
– Что ты имеешь в виду под лишним? – не понял Геннадий.
– А вот это, например… – пояснила Мария и, сама поразившись эпатажности своих действий, натянула руками платье на груди.
Не скрытые под отсутствовавшим бюстгальтером соски, сразу же проступили через ткань. Геннадий ошеломленно скользнул по ним взглядом и отвел глаза.
– Вот видишь! – воскликнула Мария. – Говоришь: «Давай начнем сначала», а сам даже не можешь смотреть на меня, потому что я женщина. Если бы мы поженились, то ты бы уже год, как должен был со мной делить супружескую постель со всеми вытекающими отсюда последствиями. А ты ведь даже ко мне никогда не прикасался, только чмокал по-дружески в щеку… Скажи, тебе было неприятно или просто не приходило в голову, что мне было нужно нечто гораздо большее?
Геннадий молчал.
У Марии его молчание вызвало раздражение: коли шел к ней незваным для разговора, то должен был понимать, что отвечать на ее вопросы ему придется. Чего уж теперь молчать-то! И вообще, непонятно, как он собирался восстанавливать с ней отношения, не дав объяснений тому, что произошло, и не обсудив, как он видит их совместное будущее…
– Как может быть мужчине неприятно прикасаться к женскому телу? Как?! – допытывалась она, уже понимая, что не получит от Геннадия никакого ответа.
Она старалась еще держать себя в руках, но ее уже понесло: ей почему-то вдруг захотелось сделать что-нибудь такое, что бы вывело Геннадия из себя.
Поднявшись, она подошла вплотную к нему, наклонилась и, взяв его за руку, предложила:
– Прикоснись к моей груди, посмотри какая она упругая, как сама просится в ладонь…
Геннадий, покраснев, отдернул руку.
– Как ты можешь?! – чуть ли не выкрикнул он и негодующе добавил:. – Ты очень изменилась! Зря я к тебе пришел.
Отодвинув Марию в сторону, он выскочил из-за стола и стремительно вышел из кухни.
