– Я вас не выдам, фройляйн Мария! Вас ведь так зовут?
Мария, которая едва сдерживалась, чтобы не прыснуть, только кивнула в ответ и опустила глаза.
– Мы вам верим… – сказал отец Кирилл. – Тогда, до будущей встречи! И позвольте мне оставить портрет на память – я повешу его у себя дома, – отец Кирилл отвел в сторону руку с рисунком, любуясь им.
– Да, да, конечно, – польщенный художник приосанился, улыбаясь. – Я могу вам даже оставить автограф.
– О, если можно, я буду очень рад, – с серьезным лицом сказал отец Кирилл, протягивая ему лист с портретом.
Художник достал ручку.
– Кому написать? – спросил он, нацелившись в верхний угол листа.
– Напишите, пожалуйста: «Дорогому другу», мне это будет очень приятно, – попросил его отец Кирилл.
Художник выполнил его просьбу и, добавив слова пожелания счастья, гордо поставил размашистую подпись.
Герр Майнкопф громко фыркнул.
– Ну и наглец! – прошептал он Марии на ухо, а, потом, не выдержав, расхохотался.
Покосившись на него, художник вернул отцу Кириллу подписанный лист, и, благосклонно выслушав слова благодарности, решил, что инцидент исчерпан. Поэтому, подойдя к охраннику, он с вызывающим видом забрал свой портфель, лежащий у того на столе, и слегка поклонившись в сторону отца Кирилла, герра Майнкопфа и Марии, поспешил покинуть их общество. Задерживать его никто не стал.
Как только за ним закрылась дверь, Мария, укоризненно покачав головой, посмотрела на отца Кирилла, а потом, не выдержав, рассмеялась, воскликнув:
– И как вам только не стыдно!
– За что? – отводя улыбающиеся глаза в сторону, удивился отец Кирилл. – Я не сказал ему ни слова неправды!.. И если он порядочный человек, то сдержит свое обещание, а если нет, то завтра его газета опубликует сенсационный материал… возможно, даже с твоим портретом, Мария, что само по себе не худо… – и, покосившись на охранника, предложил: – Давайте продолжим разговор в другом месте.
Они вышли из комнаты охраны и быстро пошли в кабинет герра Крюгера, стараясь сохранять серьезный вид.
– Однако, предупреждать надо! – входя в кабинет, со смехом сказал герр Майнкопф, поворачиваясь к отцу Кириллу. – А то даже я сначала поверил!
Сидящий за столом герр Крюгер поднялся им навстречу, и с любопытством поинтересовался, что их так развеселило.
– Да вот, герр Филаретов такой интересный выход из ситуации с портретом придумал… – ответил герр Майнкопф и в лицах, мастерски передал герру Крюгеру разговор отца Кирилла с художником, вызвав смех даже у самого отца Кирилла.
