За время его почти годового отсутствия, действительно, что-то произошло. Изменилось местоположение не только квартиры и дачи Босса, но и его двух офисов. На дверях и окнах везде появились решетки и плотные жалюзи.
Чтобы попасть к Боссу, его посетители, не взирая на ранг, вынуждены были проходить три зоны безопасности.
Напряжение, повисшее в воздухе, казалось, можно было резать ножом.
Босс суетился и шугался каждого резкого звука. Выезжая на встречу, он по несколько раз менял время, боясь утечки информации и нового покушения. О ночных развлечениях в клубе он уже и не помышлял – после работы он уезжал и сидел, запершись либо дома, либо на даче, забыв о вечеринках и даже перестав встречаться с друзьями и партнерами. Это не могло не сказаться на его «имидже» и бизнесе, в целом. По городу поползли слухи, что Босс уже не тот, что укатали сивку крутые горки. У некоторых из шакалов, ранее подтявкивающих и подбирающих остатки с делового стола Босса, начали прорезаться волчьи зубы.
Босс со своим бешеным психованным характером, естественно, не мог это оставить безнаказанным и вновь заварил кашу непрекращающихся разборок, теряя людей и взвинчивая себя до состояния оголенного нерва. С ним стало совсем опасно находиться рядом.
В офисе среди сотрудников Андрей не встретил ни одного знакомого лица. А новенькие, угнетенные атмосферой страха и подозрительности, мышками шмыгали вдоль стен и замирали на своих рабочих местах, не понимая, как их угораздило сюда попасть и как им теперь отсюда выбираться. Как и раньше действовал финансовый механизм заманивания кадров. Зарплаты были фантастически высокими, хотя Андрей заметил, что уровень фирмы уже был не тот. Он вдруг с беспокойством подумал, что Босса надолго не хватит и вряд ли он уже выправится. Свежий взгляд легко угадывал неуловимые черты начала конца.
Глянув однажды в затравленные глаза Босса, Андрей внутренне приготовился к самому худшему, но в душе у него ничего не дрогнуло. Беречься ему теперь было не для кого, а для него самого его жизнь перестала иметь значение. Прошел день, и хорошо! Однако не проходящая боль постоянно напоминала ему о его предыдущих потерях, и он неожиданно для себя вдруг почувствовал, что теперь боится потерять и Босса, который, пребывая на грани паники, доверил ему свою жизнь. Андрей не хотел больше смертей. Кроме этого, он с удивлением понял, что просто жалеет Босса, жалеет этого самовлюбленного, с отвратительным характером, детину, который до того заигрался в крутой бизнес, что теперь вокруг него трупы можно было укладывать в штабеля, да и сам он ходил «над пропастью во ржи»… И ему, Андрею, предстояло теперь стать тем, кто удержит того на краю, не дав рухнуть ему в уже давно ожидавшую жертвы яму чужой алчности.
