Голоса уже были совсем рядом. Говорили пленники, потому что голоса своих офицеров я услышал бы в наушник.
– Что вы там за болтунов набрали? – спросил я. – За два километра слышно…
Мне никто не ответил, но болтуна, судя по недовольному возгласу, вежливо попросили заткнуться. Вскоре я услышал неподалеку от палатки шаги. И вышел наружу.
Встали кругом, в центр посадили пленников.
– Вон тот, – показал майор Паутов на одного из пленных, – командир. По-русски говорить не желает. Мне кажется, он знает язык, и именно не желает… Но нас слушает, ушами вертит… А этот – чечен… – майор показал на другого, приготовившегося вскочить, как только его позовут. – Местный, из этого села…
– Начнем, пожалуй, с командира… – хотел я уже приступить к допросу, но голос в наушнике не дал мне выполнить задуманное.
– «Волга», я – «Ростов»… Мне показалось или… Кажется, кто-то движется в нашу сторону из села… Проверь через спутник… Здесь в низине туман сплошной стоит… С речки нагнало…
– Как ты их в тумане разглядел? – спросил Парамоша.
– Они через пригорок проходили… Несколько человек, показалось… Но пригорок далеко…
Мы переглянулись с майором Бобрыниным, и десантник сразу шагнул в палатку, чтобы запустить компьютер.
Я присел перед боевиком, кого Паутов посчитал командиром. В темноте лицо было видно плохо, но он глаза поднял и посмотрел на меня спокойно и с легкой насмешкой.
– Может, поговорим все-таки?
Он думал недолго. И ответил достаточно грамотно, хотя не сразу подбирая русские слова:
– Говори… Если тебе есть, что сказать мне…
– Ты издалека прибыл? – спросил я.
– Издалека…
– Много границ перешел?
Пленник плечами пожал.
– Меня интересует, каким путем из Афганистана в Чечню попадают… Путь не близкий…
– Путь прямой для того, кто знает, зачем идет…
– А ты зачем шел?
– За победой… – сказал командир. – Я хотел принести домой оружие, которое даст нам победу над американцами…
– А его здесь всем желающим дают? – наивно поинтересовался я.
Душман понял интонацию и опять промолчал.
– А русский язык ты где изучал? – включился в допрос майор Паутов.
– Я когда-то закончил в Москве Академию генштаба.
– А потом с нами воевал или против нас? – спросил я.
– Я воевал с вами рядом… А потом воевал с талибами… – он говорил с уважением к себе, и это выглядело достойно. Это выглядело именно разговором, а не допросом.
– А сейчас?
– А сейчас я воюю с американцами и с другими, что пришли к нам…
– У нас здесь американцев всех давно с дерьмом смешали… – сказал Паутов. – Ты дома с ними воюй…
