Эта беременность отличалась от первой. Не было прежней легкости, часто кружилась голова, временами неприятно ныл низ живота, и к тому же Марине все время хотелось спать. Последнее время она чувствовала себя не так бодро, как обычно. Особенно по утрам: ее одолевало желание хотя бы просто полежать, но вместо этого нужно было подниматься, чтобы проводить Сережу. Хотя он всякий раз говорил, что прекрасно соберется на работу сам, Марина все равно поднималась, шла на кухню и начинала новый день. Вслед за уходом мужа просыпалась Лидочка, а она-то уж точно еще не могла приготовить себе завтрак. Ей всего четыре, или уже четыре. В зависимости от настроения Марина относилась к этому по-разному…
И в этот день, проводив Сергея, она решила, что у нее хоть сегодня получится еще немного полежать до пробуждения Лидочки. Не вышло – нечего было так пристально смотреть на малышку. Марина, выходя из детской, оглянулась и увидела, как Лида аккуратно прикрыла постель, сняла пижаму и положила ее в ящик комода. Несмотря на столь юный возраст, Лидочка была не по годам смышленой, сообразительной, порой совершенно не по-детской реагируя на происходящее. Марина смотрела на нее и спрашивала себя: чей будет у нее нрав? Пожалуй, многое зависит от родителей, но природа тоже берет свое. Если в девочке взыграют гены отца, Марина не знает, чего ожидать. Она слишком мало знала о Юре. Их встречи происходили от случая к случаю. Они даже не пытались лучше узнать друг друга.
Все чаще Марину охватывал страх, ей даже сны снились о том, что ее тайна стала известна. Варианты разоблачения представлялись различными: Незванов узнавал о том, что Столяров – отчим Марины, и начинал сомневаться. Сомнения переходили в неотвратимость раскрытия правды… Другой вариант – вдруг объявлялся Мирный и начинал шантажировать Марину тем, что знает о своем отцовстве. Это были ужасные пробуждения. Порой Сергею приходилось будить ее – она кричала и плакала во сне.
– Что тебе снится? – целуя жену, спрашивал Незванов. В его глазах было столько заботы, что Марине становилось еще хуже. Она, испытывая муки совести, ничего не отвечала.
Теперь, когда она носила второго ребенка, Марина считала, что тем самым искупит обман, терзавший ее все это время. И при всей любви к Лидочке Марина все чаще задумывалась над тем, какими разными они будут: Лидочка и ее брат или сестра. Может быть, ребенка, который будет похож на Сергея больше, чем Лидочка, он станет любить сильнее.
