Это он так шутил.
Сеню шутка развеселила.
Посмеиваясь, он бежал под грузовой мост, переброшенный через реку Великую.
Перебросили мост через реку еще до революции 1917 года, но до сих пор по нему сплошным потоком шли тяжелые грузовики, трактора, легковые автомобили. «Там авиаторы, взнуздав бензиновых козлов, хохощут сверлами, по громоходам скачут», – писал русский поэт, бывавший на реке Великой. Старинные каменные быки напрягались, клепаные металлические фермы стонали от напряжения. Сеня неторопливо спускался под мост, уверенно утверждался на гальке плоского берега, и, выждав самый напряженный, самый тревожный момент, когда, казалось, тяжести ревущих автомобилей не выдержат уже ни быки, ни клепаные фермы, выкрикивал:
Мост замирал.
Замирали каменные быки.
Замирала сама река Великая, как бы вдруг задумываясь: собственно, в каком направлении течь теперь? А если бы указанную формулу одновременно прокричали все жители старинного русского городка? Если бы вышли на берег все – от последнего бомжа до первого секретаря горкома?
Взлохмаченный, с флюсом на щеке, но довольный Сеня возвращался в пансионат.
Он смотрел на звезды, отраженные в ночной реке, на сонные огоньки уснувшего мирного городка и торжествовал. Человек сильнее природы, живой человеческий ум выше косной материи! Правда, Леониду Ильичу, может, неприятно слышать свою фамилию в таком контексте, но ведь на благо людей…
– Войдите! – ответил он на поздний стук в дверь.
На пороге уютной комнаты нарисовалась миленькая девушка-доктор в беленьком халате ниже колен. Из-за круглого плечика с острым любопытством выглядывали зверовидные санитары.
– Товарищ Шустов?
– Он самый.
– Не ждали?
– Чего?
Он спросил, но тут же до него дошло. Кто-то в столовой, наверное, заметил флюс на его щеке. А он к врачу не идет.
И девушка-доктор подтвердила:
– Мы вас подлечим.
– Прямо здесь?
– Ну что вы. Надо соблюдать гигиену, – девушка-доктор деликатно улыбнулась. – Вы только не волнуйтесь. Мы подъехали на машине. Приятно прокатиться по ночному городу, правда?
Возле машины зверовидные санитары все-таки попытались схватить Сеню, но девушка-доктор твердо остановила их. Пусть, твердо сказала она, товарищ Шустов сам войдет в машину. У него зубик болит.
Уважительное отношение покорило Сеню.
И клиника оказалась чистенькая, уютная, хотя размещалась на самом краю города в темном кирпичном здании, построенном еще при Иване Грозном. Каменные ступеньки на гранитной лестнице были истерты бесчисленными ногами. Оставив геолога в приемном покое, девушка-доктор отлучилась. Сеня незамедлительно воспользовался этим и набрал номер Римаса на стоявшем на столе телефоне. С некоторым сомнением старый друг выслушал хвастливую речь Сени.
