Тэн Цилиан замер в прямоугольной рамке пси-турникета и стал похожим на собственный портрет во весь рост. Наблюдатель даже закрыл глаза. Авита готова была поклясться, что он послал в Систему формулу ментального пароля.
– Заходи.
Массивная дверь сразу за турникетом удивительно легко отъехала в сторону. Авита шагнула в проход. Просторная комната сначала показалась ей совершенно пустой – голые стены, обитые матовым покрытием, светящийся потолок, два полукресла без подлокотников.
В одном из полукресел в расслабленной позе сидел человек. Его бритая голова свесилась на грудь, кофейного цвета роба техника медленно приподнималась – незнакомец редко и словно бы затрудненно дышал во сне.
– Калберг, проснись.
Человек поднял голову, потер отечные щеки и высокий лоб.
– Ты все-таки пришел, Тэн? Занятно, я как раз видел характерный сон…
– Ты видел его слишком рано, сейчас только начало вечера. Смотри лучше, кого я привел, – это наша гостья.
– А, та самая…
Авита уставилась во все глаза, лицо бритоголового странным образом изменилось: взгляд остановился, черты на миг безвольно потекли, словно он прислушивался к внутренним ощущениям. У Авиты шевельнулись волосы на затылке, в горле пересохло. Нереабилитированный псионик?
Если присмотреться, в покрытии дальней стены можно было заметить тонкую трещину, замыкавшуюся в прямоугольный контур.
«Это закрытая дверь в соседний отсек», – поняла Авита. «Должно быть, этот сенс частенько спит и ест прямо в Пирамиде».
Лин и Марк тоже были псиониками, но они всегда оставались простыми и безопасными. Неведомый Воробьиный Король пока что маячил далеко – маленькая на расстоянии, неясно очерченная фигурка из легенды. Калберг был близко и был изощренно опасен.
Паника захлестнула Авиту. Цилиан, должно быть, почувствовал ее состояние, он крепко сжал холодные пальцы Брукс и тихонько шепнул ей на ухо:
– Не бойся, ты ведь не боялась брата? Профессор Калберг – удивительный человек, сама честность, он придумает выход и поможет тебе.
– Но…
– Ты злишься на чужие предрассудки, когда думаешь о Лине, а сама не можешь без неприязни смотреть на настоящего практикующего сенса. Я был о тебе лучшего мнения, девочка. Ну-ну… Без обид. Просто прошу тебя – не смотри на профессора рассерженной орлицей, он добрый и очень обидчивый.
Калберг тем временем окончательно очнулся и зашевелился в своем кресле. Он посмотрел на Авиту – глаза под дряблыми мешочками век сияли, словно звезды.
Распад умирающей плоти и вся сила жизни во взгляде – это сочетание поражало. Брукс несколько секунд смотрела прямо в лицо псионика, потом осторожно отвернулась.
