Между тем вся обвинительная часть была построена на личном мотиве Юры, на показаниях домохозяйки и соседки, которой Юра передавал записку. Что касается первоначальных показаний ребят Коли Шрама против Юры, то они свои объяснения изменили.
Потом следствие закончилось, и мы начали готовиться к суду. Получив материалы дела на ознакомление, я первым делом поехал на место убийства Виталика.
Когда я поднялся на 8-й этаж лестничной площадки, где находилась квартира домохозяйки, которая якобы видела убийство у «мыльницы», то, к своей радости, понял, что с расстояния 150—200 метров, да еще вечером, невозможно увидеть лицо киллера. Я понял, что следователь просто «помог» ей увидеть лицо Юры.
Это было, бесспорно, сильным аргументом, которым я намеревался воспользоваться на суде.
Но, к моему удивлению, Юра не очень обрадовался этому открытию. Это меня обескуражило.
Юра продолжал настаивать, чтобы мы уговорили прийти к нему Наташу.
– Зачем тебе она? Она не хочет быть с тобой. Будь мужчиной, забудь ее, – советовал я Юре.
– Да она – главное мое алиби. Наташа была в тот день в моей машине, – ответил мне Юра.
– Это меняет дело. Что же ты молчал, как идиот? – почти закричал я на Юру.
В этот же вечер я снова поехал в казино, поставив перед собой задачу любой ценой вытащить Наташу как свидетеля.
Я даже разработал свой план. Я дождался, когда закончилась смена Наташи, крепко схватил ее за руку и затащил к себе в машину.
– Сейчас мы поедем к дежурному прокурору города, и ты сделаешь ему свое признание по Юре. Иначе… – я сделал паузу.
– Хорошо, хорошо, я согласна. Я и сама хотела вас найти и выступить в суде, – вдруг сказала она мне.
Теперь я был в растерянности. Я не ожидал такого поворота с ее стороны.
Потом вечером дома я пытался проанализировать ее поведение. Мне показалось, что ее просто замучила совесть либо стало жалко Юру. Но тогда я просто был наивен. Я еще не знал, какую роковую роль в этом деле она играла. И как она еще подставит Юру и меня.
Потом был суд. Были показания Наташи, что Юра не убивал, а был недалеко от места убийства. Но суд почему-то скептически отнесся к ее показаниям, посчитав ее лицом заинтересованным.
А вот мой довод, что домохозяйка как свидетель не могла видеть с большого расстояния лица убийцы, дал свой результат. Суд согласился с этим и направил дело на доследование.
Это было, безусловно, победой. Я тут же подал новому следователю ходатайство об изменении меры пресечения.
