Слуга вернулся и, отвесив поклон, стоял в ожидании. С'Корси посмотрел на него.
— Это та девчонка, что пришла вчера из крепости незадолго до рассвета, — сказал слуга.
— А! Та, которая в сохранности доставила Совет из Большого Зала. Цена повышается.
— Где она? И что за цена?
— Цена. Это нужно обсудить. — И он устремил на нее испытующий взгляд.
«Размышляет, насколько у нас отчаянное положение, — подумала Таллия. — Он знает, что у нас мало времени. И за помощь попросит огромную сумму».
— Моя цена — сто золотых теллей.
Еще больше, чем она себе представляла, — целое состояние. Но не повела и бровью.
— Сотня! Да такой суммы мне бы хватило, чтобы заплатить годовое жалованье ста шпионам. Не одна она могла вчера что-то увидеть.
— Да, верно. Но и сто шпионов сегодня не могут сказать то, что тебе хочется знать.
— Десять теллей, — отрывисто произнесла Таллия, — и она нужна мне сейчас. Где она?
— Неподалеку. Мы инструктируем девчонку относительно ее обязанностей. Возможно, мы пойдем на компромисс. Пятьдесят теллей.
Таллия прищурилась. От его слов у нее пробежал холодок по коже.
— Двадцать теллей, если она в добром здравии. Иначе оставьте ее себе.
— Нужно немножко подождать. Присядь в это кресло. Позволь предложить тебе какое-нибудь угощение. — Он махнул слуге, но Таллия покачала головой:
— Я постою, спасибо.
Она слегка отступила назад, повернувшись таким образом, чтобы никто не смог оказаться у нее за спиной. Два стражника замерли в дверях, и взгляд их не отрывался от Таллии.
— Как угодно.
Слуги входили и выходили; С'Корси занялся своими гроссбухами, во время работы его мучили частые приступы кашля, после которых он бледнел и громко хрипел. Наконец вернулся первый слуга. Он коротко переговорил со своим хозяином-пауком.
— Ее ведут, — объявил С'Корси. — Она… немного покалечена. Пожалуй, я скину небольшую сумму. Двадцать пять теллей. — Его губы растянулись во что-то отдаленно похожее на улыбку. — Остановимся на этой цене?
— Сначала я должна ее увидеть, — холодно возразила Таллия, уже не уверенная, что у нее есть выбор и что ей удастся выйти отсюда живой.
Появился еще один слуга, который нес узел окровавленных тряпок, откуда свисали тонкие руки и ноги. Он швырнул узел на пол перед Таллией. Она опустилась на колени и отвела волосы с узкого личика ребенка. Это была Лилиса, ее жестоко избили: тело девочки было покрыто кровоподтеками, на ногах — свежие следы от ударов. Один глаз подбит. Лилиса лежала без сознания.
