Благодаря наставничеству Аделаиды Крег через шесть месяцев стал превосходным наездником. Его даже заметил сам Джон Мак-Артур, и вскоре юноша был назначен помощником Шона Флинна. Оба парня завоевали репутацию лучших объездчиков во всей Парраматте. К концу второго года Крег уже пользовался полной самостоятельностью. У него появился теперь свой конь по кличке Черный Рыцарь. Каждый день Крег дважды проезжал ферму, поправляя там, где требовалось, ограду. Почти все время Мак-Дугал проводил на свежем воздухе и очень окреп. Он любил открытые пространства, любил жаркое австралийское солнце и ветры, обдувающие щеки.
Аппетит у него был отменный. Только за первый год Крег поправился на тридцать фунтов и вырос на три дюйма. Его волосы выгорели на солнце, на загорелом, как у туземцев, лице ярко сверкали голубые глаза.
– Он самый красивый мужчина среди всех, кого я знаю, – призналась Адди своему брату Джейсону.
Это признание не очень-то порадовало его.
– Что произошло между тобой и Джоном? Почему ты всегда, под тем или иным предлогом, избегаешь его?
– Ничего не произошло. Абсолютно ничего. Между мной и Джоном никогда не было ничего серьезного. Просто детское увлечение.
Джейсон знал, что сестра лжет, и она знала, что он об этом знает.
– Это все из-за него, из-за шотландского каторжника? Она окинула брата надменным взглядом:
– Ты имеешь в виду Крега Мак-Дугала? Не будь дураком, Джейсон. Он никогда ко мне даже не прикасался.
– Хотел бы я тебе верить. Но уж слишком часто вы с ним разъезжаете по всяким глухим местам.
– Я учила его верховой езде. Вот и все.
– Ладно. Я только прошу тебя быть повежливее с Джоном Блэндингсом. Он ведь мой лучший друг.
– Я всегда вежлива с Джоном.
Но вовсе не вежливости хотел от Адди Джон. После злополучного происшествия на губернаторском балу они больше ни разу не были близки. А он так хотел этой близости… Однажды даже умолял ее на коленях:
– Полюби меня снова, Адди. Я смертельно тоскую по тебе.
– Пожалуйста, возьми себя в руки, Джон, – сказала она. – Не могу видеть, как ты унижаешься. У нас никогда не было настоящей любви. А то, что было, – это просто так…
– Шлюха! – в ярости выкрикнул он. – Ты путаешься теперь с этим паршивым шотландцем.
– Ты ведешь себя глупо, Джон, – с презрением в голосе сказала она. – Держи себя в руках.
