— Ну и черт с ним… — почему-то было последней мыслью.
А дальше я разбежался и влетел в стену головой.
Ледяной ветер пробирал до костей, скользкий бортик крыши отвлекал слишком много внимания. Дарэк легко взмахнул рукой, еще больше искажая поле, и меня качнуло в сторону пропасти. Я судорожно всхлипнул от страха, кое-как сохраняя равновесие, и лишь тогда услышал обидный смех друзей Дарэка.
— Толстый, небось, приссал! — кричали они наперебой. — Приссал, да? Приссал?..
Дарэк был выше меня на полголовы и гораздо шире в плечах, а еще он отлично дрался. И уж точно не знал, каким липким может быть страх, когда стоишь вот так на краю пропасти, скользя по заледеневшей полоске металла. Дарэк играл со мной вот уже целую вечность, с начала этой глупой, невероятно глупой дуэли, в которую я черт знает как ввязался и только теперь начинал понимать, что все это было ловко спланированной подставой, от начала и до конца. Дарэк насмешливо улыбнулся. Его глаза всегда пугали меня. Он постоянно смеялся надо мной, обзывался, пинал и унижал меня перед всем потоком, и я терпел все это. Потому что не мог смотреть ему в глаза.
Как-то раз Джинго попросила меня достать для нее древние комиксы «Спасти планету», где Добрый Герой с таким же генотипом, как и у меня, раз за разом расправляется с толпами инопланетных чудовищ. В конце каждой серии его обычно убивали, но он всегда возвращался назад, все более и более навороченным. Джинго я соврал, что сделка сорвалась. Добрый Герой действительно стал моим лучшим другом, потому что был таким же, как я. И вот этот долбанный Дарэк, эмпировав меня, узнал про Доброго Героя и попросил через своих знакомых за тройную цену сговориться со мной о продаже комиксов. А потом устроил цирк на большой перемене.
Такого массового унижения я не испытывал никогда. Я вовсе не винил собственную гипертрофированную жадность, заставившую продать меня своего лучшего друга, пусть и нарисованного. Я ненавидел одного Дарэка. И я в порыве праведного гнева вызвал его на ментальный поединок, прямо перед всеми.
Не знаю, было это на самом деле или нет. Кажется, было. Мне часто снилось, что я падаю с крыши, и тогда я просыпался от собственного крика, но Добрый Герой никогда не приходил ко мне с тех пор, как я предал нашу с ним дружбу. А сейчас он пришел. Он стоял напротив меня, на лицейской крыше, и он был так же реален, как я.
— Ты чудовище, — сказал он мне, прищурив нарисованные глаза. Длинный белый шарф Дарэка на его шее развивался от порывов холодного ветра. — Ты чудовище и ты умрешь.
