Экстра залез в машину, вытащил упаковку «Спринта». Лаки открыл банку и сделал пару глотков. Они молча смотрели, как Эрлиг, нараспев читая мантры, прохаживается вокруг столба.
Пижма начинал подавать признаки жизни. Под тяжестью плотного тела скобы рвали его плоть. Рейдер уже задыхался.
— Он вколол ему антишок, — пояснил шепотом Лаки. — Реаниматор хренов!
— Иначе неинтересно смотреть, — отозвался Найк.
— Да тихо вы! — зашипел на них Экстра.
Крики, полные мучительной боли, повисли в неподвижном воздухе, вплетаясь в кружево рваного ритма ударных. Эрлиг запел громче. Скорее всего, он был уже в трансе, его голос изменился..
— Сюда бы фанфары, — мечтательно прошептал Найк.
— Заткнись!
— Экстра, подойди! — отчетливо проговорил бокор.
— И чтоб ни звука! — Экстра с ненавистью поглядел на товарищей. Он миновал море огоньков и вошел в круг.
В руках у Эрлига неожиданно сверкнул ритуальный нож, которым он наотмашь ударил обалдевшего от неожиданности Экстру.
— Живым нет места в этом круге, — пояснил свои действия Эрлиг. Они перебросились парой фраз.
Потом Экстра вынул еще один шприц, и, разорвав Пижме штанину, уколол его в ногу.
— Что он делает? — Найк, в отличие от Пижмы, боли не испытывал никакой. От потери крови у него в голове весело звенело. Ему требовалось срочно обсудить процесс жертвоприношения, иначе зрелище теряло половину своей прелести.
— Это «Подавление класса А», — охотно пояснил Лаки. — Слушай, а давай залезем в машину!
Найк отпихнул его с дороги и забрался на заднее сидение. Лаки упал на переднее. Они закурили.
— Зачем Пижме «Подавление»? Он же человек!
— Ты не понимаешь. Эрлигу нужно погрузить Пижму в мир чудовищных галлюцинаторных омрачений. Вместе с физическими страданиями это сведет его с ума. Только так Легба сможет получить его душу, и никак иначе.
— Неплохо придумано, — похвалил Найк. — Как ты думаешь, еще долго?
— Уже все. Ты не видишь?
— Все? — разочарованно протянул Найк.
Неожиданно пылевые вихри закрутились на мостовой, а свечи в пирамидках затрепетали. Лаки посмотрел на звезды. В Мертвом квартале ночь была натурального цвета, без малейшей примеси неона. Пустые дома, сумрачные свечи и крест с умирающим на нем человеком создавали настолько мощную картину, что у Лаки запершило в горле от сильных эмоций. Это ошеломляло. Даже Найк проникся величием момента и перестал хлебать свой любимый «Спринт». Барабанная дробь улетала в высоту. Пижма больше не стонал. Ветер неожиданно усилился, и так же неожиданно Экстра и Эрлиг бросились из круга вон. Лаки вскочил.
