Майкл приподнял разбухшую голову. Сиреневый свет падал от широкого окна, наполняя комнату прозрачной сутемью… Где это он? В его комнате совершенно другая обстановка.
Майклу почудилось, что здесь он не один – близко от себя он слышал чужое дыхание. Резко обернувшись, он сразу распознал в складках скомканного пледа огромные темные глаза. Майкл напрягся. В следующее мгновение он запрокинул голову назад и застонал – вспомнил… Все, все вспомнил! Стол с обильной закуской и выпивкой. Роджер… Потом к ним присоединилась Бекки, в халатике, босая, с распущенными волосами. Она улыбалась Майклу, слушая его забавные истории. А он видел ее круглые девчоночьи колени, в отвороте халатика маленькую грудь… Вино, которое пил Майкл, казалось попадает не в желудок, а заливает мозг. Какое-то время еще Майкл крепился, находя в себе силы не поддаваться распаляющим тело желаниям. Желания раскачивали его, словно лодку, с каждым новым накатом волны. Майкл и не помнил, когда еще так на него действовал алкоголь… Роджер давно ушел к себе, а они с Бекки еще сидели…
Бекки попросила Майкла проводить ее в комнату – в доме уже темно, а она боится темноты.
Потом она взяла Майкла за руку и повела за собой.
Очутившись в комнате, Бекки поблагодарила Майкла и сказала, что собирается спать.
А вот что было дальше, Майкл не помнил… сознание, словно обрубилось.
Лишь страшная сила вожделения, вопреки угасающему рассудку, распоряжалась поступками Майкла. Он никогда еще не испытывал такого обреченного состояния. Откуда ему было знать, что у прохвоста Роджера в арсенале было не только вино и виски, но и кое-какое запретное средство, от унции которого мужчина мог в огонь шагнуть и не заметить…
– Как это случилось? – глухо произнес Майкл, стыдясь разомкнуть глаза. – Почему я здесь?
– Вы… Я вас просила уйти, – ответила Бекки сломленным голосом.
Она чувствовала сейчас искреннее раскаяние и стыд. «Черт бы тебя взял, Роджер! Черт бы тебя побрал, Роджер. Как я ненавижу тебя! Как я ненавижу себя!» – билось в ее голове…
– Я очень просила вас уйти… – лепетала Бекки. – Но вы меня не слышали… Вы были такой страшный, сильный…
– Почему ты не кричала? Почему не позвала Роджера?
– Я боялась… Что бы они о вас подумали?
– А о себе ты подумала? – голос Майкла дрогнул.
– Нет… Я думала только о вас.
Бекки не обманывала. Когда все это происходило, она думала о нем, о Майкле, о его судьбе, которой, непонятно по какому праву, ей дано было сейчас распорядиться. Как она тогда кляла Роджера и себя, свою роковую страсть…
