– Наверное, вам нужно побыть вдвоем, поговорить?
– Пожалуй, – ответил Никита без особого энтузиазма. На его лице мелькнуло какое-то странное выражение, смысл которого Вера не смогла уловить. – Нам действительно нужно кое-что выяснить.
– Тогда я пойду, не буду мешать. – Не успела Вера произнести эти слова, как поняла, что готова убить себя за это глупое, так некстати проявленное великодушие.
Ей нужно было затопать ногами, закричать, закатить истерику, в конце концов потребовать: или она, или я! А вместо этого она собственными руками выбрасывает себя из жизни Никиты как ненужный балласт. И он вроде бы ничего не имеет против. Спокоен, невозмутим, словно ничего особенного не происходит. Ну и пусть! Навязываться она не станет! Если это и будет выбор, то его! А скандалы, они не по ее части. Вера пошла в коридор. Никита пошел за ней. Проводить.
– Знаешь, я, конечно, понимаю, что это невежливо, – сказала Вера с некоторой бравадой в голосе, в общем-то ей совершенно не свойственной, – но я не стану прощаться с твоей гостьей, ты уж извинись за меня перед ней.
– В этом нет необходимости, я тебе вечером позвоню. – Он произнес это рассеянно, между прочим, так же рассеянно поцеловал ее в щеку, и она призналась себе, что мыслями он уже далеко, не с ней.
Этот странный, наполненный недомолвками диалог окончательно вымотал Веру. Она пришла домой, легла на кровать и укрылась одеялом с головой. Мир стал темным и безликим, как и ее душа. Ей хотелось выплакать свою неуверенность и боль, но слезы не приходили. Вместо этого мучил вопрос: ну почему это случилось именно с ней?
Вечером с работы вернулись родители, позвали ужинать, Вера сослалась на диету… Потом зазвонил телефон. Вера сказала, что ее нет дома. Ни для кого.
Спустя несколько минут в комнату заглянул отец.
– Никита звонил. – Вера молчала, уткнувшись бессмысленным взглядом в компьютер. – Я сказал ему, что ты уже спишь. Надо полагать, вы поссорились.
– Что-то в этом роде, – внятно сказала Вера.
– С кем не бывает, помиритесь. – Отец подошел к ней, положил руки на плечи, принялся их разминать.
Он делал это автоматически, подчиняясь выработанному за годы рефлексу. Дело в том, что Вера, когда была маленькой, сильно сутулилась, и отец часто делал ей массаж. Сердце у нее дрогнуло. Какой же он все-таки… разный. И все равно она его любит, потому что он ее отец. И Никиту она все равно будет любить, даже если он и откажется от нее.
Тогда почему она не подошла к телефону? Ведь Никита позвонил ей, как и обещал. Ответ был прост. Она струсила. Испугалась, что услышит от Никиты приговор их хрупким отношениям. А вдруг он скажет, что по-прежнему любит Ольгу, что он понял это только в ту минуту, когда снова увидел ее. Что вот теперь, когда они душевно побеседовали, все встало на свои места, а Вера – это всего лишь эпизод из недавнего прошлого. Пусть и прекрасного, но прошлого. Этого Вера не смогла бы пережить. Не сейчас. Позже. Когда-нибудь.
