– Я… – Вера потерянно пожала плечами, но тут же, словно решившись быть честной до конца, подняла голову и глубоко заглянула ему в глаза: – Я представила себе, как ты меня целуешь. Мне было очень хорошо, очень! – почти с вызовом сказала она и добавила обиженным тоном: – А теперь можешь считать меня дурочкой.
– Дурочкой?! Глупышка!
Подчиняясь внутреннему порыву, Никита наклонил голову и нашел ее губы. На этот раз они целовались по-настоящему, потому что им этого хотелось, потому что так чувствовали их сердца, потому что они шли к этому день за днем и еще потому, что это рано или поздно должно было случиться.
– Это было так, как ты себе представляла? – спросил он, после того как с неохотой оторвался от ее губ.
Вера зарылась лицом в его рубашку.
– Еще лучше. – Теплое дыхание коснулось его груди, проникло в сердце.
И Никита вдруг ощутил жгучую нежность. И в то же время им овладело собственническое чувство. Он коснулся губами стриженой макушки и замер, а она еще теснее прижалась к нему.
Вероятно, они могли бы простоять так целую вечность, если бы не случайность. Неподалеку притормозили соседские «Жигули», послышались голоса. И Вера поспешила отстраниться. Никита ее не осуждал. Она не из тех, кто будет всем и каждому открывать свои чувства. Да и он не любитель работать на публику. Однако, когда они входили в подъезд, Никита уверенно обнимал Веру. А в лифте они уже вовсю целовались!
Вера сидела на скамейке во дворе и ругала себя на чем свет стоит. Вот раззява, растяпа, забывчивая дуреха! И все потому, что, отправляясь сегодня в институт, она положила в сумочку все – и ингалятор, и кошелек, и мобильник, и косметичку, и упаковку бумажных носовых платков, и проездной, в общем, она положила все, кроме ключей от квартиры. И вот результат. Маме она дозвониться не может, Никиты пока дома нет, уже темнеет, а она не знает, что же ей предпринять. Куда отправиться, чтобы скоротать время. Может, в кино или к Лизе? Подружка, скорее всего, с Кириллом. А в кино без Никиты идти не хотелось. После того первого поцелуя их отношения превратились в реальность, в которую Вере до сих пор верилось с трудом.
– Эй, милая барышня, вы, случайно, не меня дожидаетесь?
Никита!
Вера вскочила, бросилась к нему навстречу. Он подхватил ее, закружил, а потом поцеловал в губы – легко, по-дружески, но ее сердце все равно застучало о грудную клетку с удесятеренной силой.
– Ты что это здесь сидишь в тонюсеньком свитерочке? Простыть хочешь? – строго спросил он, ставя ее на ноги.
