Вера выпроводила Нила под благовидным предлогом. Гулять с ним – лишний раз давать повод надеяться на что-то большее, а ей не хотелось его разочаровывать. А вот прогуляться захотелось, только одной. Английский подождет, решила Вера, надела легкую куртку, закрыла дверь и спустилась вниз.
Ее путь лежал в центр, где она всегда любила гулять. На ней были изящные полуботиночки на квадратном каблуке и потертые джинсы. После того как Вера перестала встречать по утрам незнакомца, она успокоилась. Сказала себе: «Это было сумасшествие, но оно прошло, ну может, и не совсем, но оно пройдет… должно пройти…» Юбки и шпильки опять уступили место удобным и практичным вещам. Да и лицо без изысканной косметики, если честно признаться, ей самой гораздо больше нравилось. Чуть реснички удлинить, мягкой щеточкой по щекам провести, губы подкрасить, а тени, углубления всякие, подводки, тональные основы, точечные пунктуации – это пусть модели на себе пробуют.
Вера бродила по центру уже больше часа. Вначале она погуляла по Александровскому саду, потом вышла на Тверскую. Темнело. Нужно было возвращаться домой, несмотря на то что жизнь в этом великосветском районе только-только начиналась. Вера уже повернула к метро, когда ее внимание привлекла женщина. Рядом с ней шел мужчина. Его рука уверенно лежала на женской талии. Лицо у мужчины было умное, смуглое, с небольшими залысинами на седеющих висках. Но вот они остановились, прильнули друг к другу, женщина запрокинула голову, и мужчина ее поцеловал. А потом они скрылись в дверях «Метрополя».
Нет! Не может быть! Этой женщиной была ее мама! Ее улыбка, ее блестящие светлые волосы, ее счастливое молодое лицо.
Вера почувствовала, как у нее перехватило дыхание. Приступ астмы, испугалась она, но все обстояло гораздо хуже. Ее мучило унижение, боль, а не очередной приступ заболевания, которым она страдала с детства. Задыхаясь от ярости и стыда, Вера бросилась к метро. У ее мамы другой мужчина! Она изменяет отцу! А он, простофиля, ни о чем не догадывается.
Оставшийся вечер Вера металась по комнате, как тигр по клетке. Что она должна теперь делать? Как дальше жить? Молчать и носить в себе эту тягостную тайну или поговорить с мамой? Но как поговорить, когда в семье каждый живет сам по себе.
Не приняв никакого решения, Вера легла в постель. Сон не шел. Она лежала, уставившись в темное пространство, пока около двенадцати не заворочался ключ в замке. По движениям и легким шорохам, а может быть, по аромату духов Вера поняла, что вернулась мама.
