Краснорожий опять заорал. Он прямо-таки задыхался от боли.
– По-моему, у него какой-то припадок, – предположил я вслух.
– Расстегните ему воротник, – посоветовала старуха.
Я потянулся к его шее. Он судорожно хватанул ртом воздух и вместе с портфелем метнулся вбок, при этом задев ножом рабочего. Тот подскочил и, недолго думая, врезал «туристу» в морду тяжеленным, бурым от грязи кулачищем. Пока они выясняли отношения, я что было сил наступил краснорожему на ногу.
Кадыкастый юнец, вновь обретя способность мыслить и пользуясь ситуацией, сообщил наконец блондинке: «Ну и дела!» Она притворилась, будто не слышит. Рабочий пытался извиниться перед краснорожим. Тот был бледен и весь дрожал. На ближайшее время он был, видимо, полностью выведен из строя.
Трамвайчик причалил, и я тут же рванул к выходу, спрыгнул на пирс и, не оглядываясь, пошел прочь.
Левую ногу мою начинало сводить, в ботинке хлюпала кровь. Солнце только что зашло, но улицы еще были полны золотистым светом, делавшим густую толпу странно привлекательной. Венеция продолжала играть в свои любимые игры, подменяя реальность иллюзиями, а я был достаточно легкомысленно настроен, чтобы наслаждаться ими.
Вдруг я поскользнулся на мокрой мостовой – левая нога подвернулась, и я чуть было не упал, но чья-то рука подхватила меня и помогла вновь обрести равновесие.
Мужчина, подхвативший меня, был высокого роста и мощного сложения. Лицо его казалось дружелюбным и одновременно жестоким. На нем был легкий тропический костюм, сидевший как перчатка. Изящный серо-голубой шейный платок – под цвет серых глаз – был повязан небрежно и заправлен под итальянскую шелковую рубашку. На запястье плотно сидел огромный, тяжелый «Ролекс-Ойстер», своим черным циферблатом, светящимися стрелками весьма походивший на тропического паука.
– С вами все в порядке? – спросил нежданный спаситель приятным голосом с явственным британским акцентом.
– Подпал под чары этого города и не поглядел под ноги, – сказал я. – Спасибо большое, вы меня очень выручили! – Я сделал попытку освободиться от его хватки.
– Не за что, – ответил он и отпустил меня сам. Я, однако, успел заметить «беретту» 32 калибра со «скелетной» рукояткой и утопленным прицелом, уютно сидевшую у него под мышкой в мягкой замшевой кобуре.
– Вы, кажется, ногу повредили, – заметил он.
– Да, поскользнулся, неудачно ступил, сходя с речного трамвая, – объяснил я.
Мужчина кивнул, изучая порезы на моем пиджаке и следы крови на обуви.
