На английском у доски отвечал Кирилл Алейников. Он плохо подготовился, все время сбивался, а потому покраснел и даже разлохматился. Длинные волосы выскочили из-за ушей, и два темных колечка прилипли к разгоряченной щеке. Инна разглядывала Кирилла и думала о том, что он действительно очень симпатичный, но, пожалуй, теперь ей совсем не хочется, чтобы та записка с подписью «А.» была от него. Если бы она была от него, то пришлось бы объясняться с ним, говорить: «Извини, но я и Дима…»
Инна усмехнулась. Надо же, как все повернулось! Если бы в начале года ей кто-нибудь сказал, что Дмитрий Агеев объяснится ей в любви, она ни за что бы не поверила. А сейчас она сама каждые пять минут думает о нем, вспоминает его лицо, темно-серые глаза, и ей тоже хочется сказать ему что-нибудь такое… такое…. Но она пока не станет… Пусть самое лучшее в ее жизни останется на потом! На вырост!
Димка учил английский в другой группе, и Инна ждала конца урока, чтобы встретиться с ним в гардеробе и вместе пойти домой. Лида, конечно, обидится, но Инна потом еще раз ей все объяснит. Она поймет, хотя, конечно, не сразу….
Инна отвела глаза от Алейникова и хотела посмотреть в окно, не закончился ли на улице зарядивший с утра дождь, но наткнулась взглядом на Тоньку-Мамая. Та, слегка высунувшись из своего шалашика, с выражением неподдельного страдания, оказывается, тоже смотрела на Кирилла. Сочувствует, поняла Инна. Еще бы! Тонька – добрая девчонка, а дело идет к тому, что Алейников схватит «лебедя».
Чуть позже Инна еще раз посмотрела на Мамая и вдруг с удивлением поняла, что глаза Антонины полны не только страдания, но и самого страстного обожания. Та-а-ак! Вот так новость! Неужели Тоня втрескалась в Алейникова? Бедняжка! Разве он когда-нибудь обратит внимание на такое нелепое существо, как неуклюжий Мамай? Надо ей посоветовать отрастить волосы. Длинные, они наверняка перестанут так глупо топорщиться, и Мамаева перестанет выглядеть соломенным Страшилой.
Прозвенел звонок. Взмыленный Алейников понес к парте дневник с заслуженной «двойкой», а Инна поспешила собрать свой рюкзачок.
Неожиданно к ней подошла Антонина.
– Инна, ты не могла бы мне помочь? – спросила она.
– Что случилось? – удивилась Самсонова.
– Понимаешь, я составила текст на английском языке и хочу, чтобы ты проверила. У тебя ведь лучше с иностранным, чем у меня. Боюсь, я могла написать что-нибудь такое, над чем все будут смеяться.
