Смущал лишь зелёный каркас паука.
* * *
Отец Михаила сидел за кухонным столом и почти с армейским аппетитом хлебал борщ; Ольга, склонившись над тазом, счищала ножом чешую с карасей, чирикая какую-то весёлую мелодию.
Поднеся очередную ложку супа ко рту, отец вдруг застыл. Его брови взметнулись ко лбу, он словно улицезрел рядом скелет с косой в чёрном балахоне.
К нему проникла мысль мохнатого товарища.
Плюхнув в тарелку так и не проглоченную ложку борща, он вышел из-за стола и ринулся к двери.
– Что случ… – Ольга ещё не договорила, как её муж был уже во дворе.
Перебравшись через огород и сад, отец без труда одолел прыжком высокий забор, будто тренированный боец спецслужб. Там, в непроходимых лесах крапивы и репейника, он отыскал Байкера. Пёс лежал на боку, в багряной луже крови, часто и тяжело вдыхая и выдыхая воздух. Рядом валялась длинная лапа членистоногого животного.
– Байкер, что произошло!? Байкер! Ты слышишь!? – отец пал на колени и коснулся алой, пропитанной влагой шерсти, испачкав ладони.
«Больно… Хозяин… Простите меня… Я не сберёг его… Он… ушёл…» – пёс был не в состоянии думать дальше.
– Байкер! – громко воззвал отец зверя. Тот не ответил и слабым кусочком мысли.
Его повелитель задействовал весь свой талант Стражника для поддержания искры жизни в умиравшем. Одновременно с тем он влез в памятный блок подсознания Байкера, где начал считывать всю последнюю информацию, занесённую туда при помощи глаз и ушей зверя.
В голове поплыл фильм – всё в точности так же, как видел пёс: Михаил идёт домой по болотам, затем сквозь рощу, вышедши откуда, он почему-то останавливается, падает, долго лежит, поднимается, возвращается к тополям, взбирается на один из них, срывается вниз и повисает в воздухе.
С этого момента тревога отца взвилась бурей.
«Кино» продолжалось: показывается паук, набрасывается на сына, но Михаил эффектно исчезает. Потом крутится бойня с пауком, Байкер берёт верх, но заявляются новые пауки и пёс, одолжив у покойного монстра лапу, которая ему всё равно не понадобится, сматывается от жаркой компании прямо сюда.
Когда отцу представилась мысль Байкера, где Михаил пропадает, Стражник чуть не забыл о звере и не упустил нить его жизни.
«Только не это… – дыхание отца дрогнуло. – Мой сын… Он в… другом измерении!»
Чтобы не потерять рассудок и контроль над своими поступками, он воспользовался немного опасным приёмом, к которому он редко прибегал. Он сознательно перекрыл канал своих эмоций, то есть на время превратил себя в бездушную машину, руководствующуюся только разумом и логикой.
