Байкер неожиданно проникся тревогой.
«И что же вас удерживает?» – опасливо осведомился он.
Реакцией хозяина на данный вопрос было длительное безмолвие. Пёс подумал, что он не желает отвечать, и устало положил голову на траву, но спустя некоторое время уловил мысленную волну отца:
«Не знаю.»
Уши Байкера приподнялись, словно в непонимании, о чём это он, но сообразив, пёс опять вернулся в состояние дремоты. Между ними настал продолжительный суверенитет. Оба героя не обменивались информацией ни с помощью голоса, ни телепатически.
«Байкер,» – наконец откликнулся хозяин. Зверь резко поднял переднюю часть туловища.
«У меня к тебе поручение. Ступай за моим сыном, он сейчас дома у своего друга Алексея.»
Пёс вопросительно накренил морду.
«Не пялься на меня, как на идиота, а исполняй, – настоял отец. Затем он встал и кинул взгляд куда-то на полосу горизонта: – Предчувствие рядом со мной вертится. Дурное… Может мне только мерещится, но страховка никогда не бывает лишней. Всё равно ты от круглосуточного безделия вот-вот мхом обрастать начнёшь. Разомнёшь косточки, пробежишься, так сказать.»
«Ладно, у меня претензий нет, – огромный четвероногий танк принялся медленно и с неохотой поднимать отяжелённое ленью тело. – Только я предпочитаю работать с авансом.»
«Попрошайка, – отец вздохнул. – Ни стыда, ни совести. Тут война не за горами. Хоть бы ради общего дела мог бескорыстно внести свой вклад.»
Хозяин позаимствовал у дерева несколько листьев и размял их в шарообразно сомкнутых ладонях. Затем он стал нашёптывать всякие несуразные, но красиво звучащие, сочетания букв вроде заклинания. Вместе с тем его руки обвило таинственное розовое свечение. По окончании бормотания цветной клубок разорвался на крохотные пучки, развоплотившиеся в следующую секунду.
На ладони отца теперь лежали не перемолотые листья яблони, а излюбленное кондитерское блюдо Байкера – вафля в шоколаде.
Хозяин адресовал её в жадную пасть животного. Распрессовав продукт и отправив в желудок, пёс изрёк:
– Спокуха, босс. Всё сделаем чисто, без шума и пыли.
С легкостью феи некогда казавшийся неуклюжим Байкер перепорхнул через высокий забор и дал газу до отказу. Скоро шорох рассекаемых им чащ крапивы и чертополоха был недосягаем до слуха.
– Тоже мне, киллер, – фыркнул отец.
* * *
Михаил ведал о том, что Симаковы не запирают калитку на щеколду, поэтому стоило толкнуть её пальцами, и мальчик вошёл на дружественные владения.
Миновав не очень опрятный двор, Михаил постучал в двери. Отворил Алексей.
