– Ну-с, – сказал Хозяйственный, поворачиваясь к Тимке и потирая ладони, – я не дракон, солнечными искрами питаться не обучен. Что там у нас на завтрак?
– Двадцать пирожковых половинок с повидлом, крепкий чай и пол-литра гномьей пепси, – отрапортовал Тимка.
– Пепся? – удивился Боня, присаживаясь к скатерти. – Ни к чему нам эта гномья отрава. Чего это ты вдруг ее заказал?
– Не заказывал я, – отрицательно помотал головой мальчик, – она сама собой заказалась! По привычке, наверное.
– Тогда вылей ее, – равнодушно посоветовал Хозяйственный, беря со скатерки горячую половинку пирожка, – куда хочешь, туда и вылей. Хоть на голову самому Добуцу!
– И вылью, – предупредил Тимка. – С меня станется.
– Давай-давай, – подзадорил его Боня, – освежи старичка. Он полтыщи лет пепсей не умывался, так пускай хоть теперь помоется, ему полезно, – и забулькал чаем.
Тимка оценивающе оглядел Добуца Подземного, снял с его вытянутой руки меч и рюкзак, кинул их Боне, а потом ловко забрался на плечи к гному.
– Минутку внимания! – мальчик сорвал пробку с бутылки. – Уникальный цирковой номер! Показываю в первый и последний раз, нервные могут заранее падать в обморок. Лью!
– Эй-эй, – забеспокоился Хозяйственный, вынимая надкушенный пирожок изо рта, – я ведь пошутил. Кончай свое поливальное безобразие! А вдруг он от твоей шмепси возьмет и оживет? Нам нынче только живых гномьих королей здесь не хватало, для полного счастья. Слезай, кому говорю!
– Не оживет, – уверенно пообещал Тимка, звонко хлопая Добуца ладонью по каменной макушке, – если бы мог, тогда бы механик его уже давным-давно оживил бы! Полил бы своим бальзамом долголетия, и все.
– Много ты понимаешь в дворцовых интригах, – Боня обвинительно ткнул пирожком в сторону каменного гнома. – Заколдованный король для механика сейчас куда как выгоднее, чем расколдованный. Он же, механик, считай, нынче и есть король всей гномьей державы! Только без колдовской силы и без свистка.
– А мне все равно! – лихо крикнул Тимка с плеч гномьего короля. – Если я чего решил, то вылью непременно, – и перевернул бутылку горлышком вниз. Черная шипучая жидкость грязной пеной потекла по голове каменного гнома, по его плечам, телу.
– Тьфу ты, – сказал Хозяйственный и с мрачным видом принялся дожевывать пирожок. Тимка спрыгнул на землю, далеко в сторону швырнул пустую бутылку.
– И нечего ругаться, – мальчик сел к скатерти, – сам ведь сказал, чтобы я ему на голову пепсю вылил. Так что я не виноват, – и потянулся за чаем.
