— Не желаете поставить на число, мистер Малдун? — спросил О’Лири.
Малдун уже хотел пройти мимо, мотнув головой, но вновь остановился как вкопанный. По его телу пробежала дрожь. В голове словно вспыхнула яркая лампа. Он пнул себя ногой, в результате чего потом три недели хромал.
Святой Боже! Ну можно ли быть таким слепым! Слепым? Чокнутым! Какое еще значение могут иметь цифры, кроме того, что они — цифры?! От этой мысли Малдун просто застонал. Если бы он не убил тещу и не полез в эту чертову игру, он бы мог поставить полторы тысячи долларов на цифры семь-четыре-ноль. Полторы тысячи долларов при ставке пятьсот к одному! Однако, не отправь на тот свет тещу, он бы не смог вычислить последнюю цифру, ноль, а потому ничего бы не выиграл. Но вот в кости он сыграл совершенно напрасно. Потому что теперь Малдун абсолютно точно знал, что хотела втолковать ему старая мисс Джилхули.
— Вам нехорошо? — озабоченно спросил О’Лири, вглядываясь в лицо Малдуна.
— Нет! — ответил Малдун, схватил маленького букмекера за руку и потащил к стойке. — Кейзи!
Кейзи появился из кухни, стирая майонез с подбородка.
— Не кричи. Чего ты хочешь?
Малдун уже стаскивал с пальца обручальное кольцо.
— Сколько ты мне за него дашь?
Кейзи смотрел на Малдуна, как на сумасшедшего.
— У меня не ломбард, Малдун.
Но Малдун его не слушал. Прибавил к кольцу часы с браслетом.
— Сто баксов за все. В долг. Вечером все отдам. — И, поскольку Кейзи продолжал таращиться на него, торопливо добавил: — Только за кольцо я заплатил в свое время шестьдесят баксов. И часы стоят не меньше полутора сотен, не говоря уже о браслете. От «Спейдера», не какая-то подделка. Неплохой залог, а? — В голосе слышались просительные нотки. — Не отказывай, мы же давние друзья.
— Знакомые, — уточнил Кейзи, не отрывая глаз от Малдуна. — Таких денег в кассе нет.
— При чем тут касса? В кармане у тебя куда больше.
Кейзи еще с минуту смотрел на него, потом небрежно смахнул кольцо и часы с браслетом на ладонь и сунул в карман. Из другого достал раздутый бумажник. Начал отсчитывать купюры.
— Девяносто пять баксов. Пять процентов — комиссионные, как положено.
Малдун хотел возразить, но время поджимало.
— Мы еще поговорим об этом, Кейзи.
На улице он повернулся к О’Лири, схватил его за плечи, дабы подчеркнуть значимость своих слов:
— О’Лири, я хочу поставить девяносто пять баксов на цифры семь-четыре-ноль. Ты понял? СЕМЬ-ЧЕТЫРЕ-НОЛЬ! Сегодня!
— Девяносто пять баксов? — О’Лири обалдел. — Никогда не выдавал расписку больше чем на два бакса, мистер Малдун. — Он на мгновение задумался. — Нет, на пятерку. — О’Лири просиял, потом сник. — Нет, на два, пятерка оказалась поддельной.
