— Теперь понятно, что беспокоило тебя во время нашего совместного путешествия. Вот только вряд ли тебе будет легче жить, когда ты узнаешь правду… — пробормотал старик, не глядя на девушку и все же чувствуя, что щеки ее заливает темный румянец.
— Так ты можешь?.. Можешь узнать, кто мой отец? Тебе нужны какие-нибудь сведения, чтобы составить гороскоп? Или принадлежащие мне вещи способны помочь тебе заглянуть в тайну моего рождения?.. — В волнении Батигар сплетала и расплетала длинные красивые пальцы, совсем непохожие на толстые и короткие, покрытые волосами пальцы Бергола. Увы, руки принцесс, так же как и души, нуждаются в особом уходе, невольно подумал Рашалайн. И то, что он собирается сказать, то, что он должен сказать, едва ли принесет ей успокоение…
— Чтобы назвать имя твоего отца, мне не требуется составлять гороскоп и я не нуждаюсь в прозрении, сниспосланном свыше. Я знаю и назову его, ибо желание твое — не каприз. По некоторым причинам тебе необходимо знать имя своего родителя, иначе я, возможно, и поостерегся бы его называть. Тайна рождения — вещь деликатная, и порой людям лучше не знать, кто их настоящий отец. Но с тобой дело обстоит иначе, потому что ты — дочь Тайгара — Верховного Мага, ныне здравствующего Гроссмейстера Черного Магистрата.
— Кого? — Глаза Батигар округлились от изумления, изящно очерченные губы приоткрылись, обнажив жемчуг зубов, и Рашалайн восхищенно потряс головой надо же было родиться такой красавицей!
— Тайгар как-то приехал в Исфатею под личиной не то хадаса, не то унгира и был так очарован твоей матерью, что, забыв о приведших его в Серебряный город делах, принялся напропалую ухаживать за ней. Лет восемнадцать-двадцать назад он еще не был Гроссмейстером, но располагающая внешность и безупречные манеры выгодно отличали его от других поклонников жены Бергола…
— Вот это да! Теперь понятно, почему Нарм вызволил меня из подземной тюрьмы! Он тоже знал, кто мой отец, но сказать мне об этом не счел нужным… Девушка прикусила губу и нахмурилась. Густые черные брови ее сошлись в прямую линию, голубые глаза потемнели. — И что же, многим была известна тайна моего рождения? Тайгар не умел держать язык за зубами? Быть может, он даже хвастался одержанной над моей матерью победой?
— О нет! Гроссмейстер никогда не был болтлив. И не так уж много людей знают о том, кто твой настоящий отец. Мне же это стало известно потому, что я в то время жил в Исфатее, а с Тайгаром судьба сводила меня еще прежде. Сопоставить некоторые общеизвестные факты, провести кое-какие наблюдения и вычисления не представляло для меня особой сложности. Но то, что было не сложно для меня, оказалось весьма затруднительно для Бергола и служивших ему людей. Впрочем, даже если бы он узнал имя твоего отца, это вряд ли могло что-нибудь изменить. Сейчас речь о другом. — Рашалайн беспокойно поерзал, подергал нижнюю губу, погладил куцую, криво остриженную бороденку и, словно рассердившись на самого себя за нерешительность, продолжал, повысив голос: — Увидев тебя в одной компании с похитителем кристалла Калиместиара, я не сомневался, что тебе уже известно, кто твой отец. Я склонен был даже предполагать, что ты отправилась в это путешествие по его приказу, и только одно не мог взять в толк: почему северянин вышел победителем из схватки с Фарахом? Ведь если тебя послал Гроссмейстер, ты должна была стать на сторону Черного мага…
