Луна стояла над забором, наполовину светлая, наполовину черная, как пароходное окно, полузадернутое черной занавеской. - Анна, Анна, ты не захотела, чтобы я отдернула завесу, которою ты от меня закрыта...
Война не начиналась. Приехал муж Марьи Карловны. Ходил на речку загорать. Возвращаясь, выпивал у Розы Кляцкиной бутылку квасу. Под Иванов день Анна Ивановна дала праздник. На яблонях висели бумажные фонарики. Играли музыканты из сквера. Перед садом прогуливалось все местечко. Телеграфист со станции жег бенгальские огни, все освещалось, и мальчишки на улице громко читали заборные надписи.
4
Анна Ивановна и Марья Карловна сидели в цветнике у фрау Анны Рабе. Целый вечер я на фисгармониуме канты играла, - рассказывала фрау Анна. Тогда совсем темно стало, и я фисгармониум закрыла и пошла немного на крыльцо стоять. На небе было много звездочки, я голову подняла и смотрела. Это есть так интересно - я видела кашне и разную посуду, много разные горшки, кастрюльки. Я была счастливая, стояла и смеялася. Приходит Лижбетка: - Вы видели Цодельхен? - Нет. - И вот, сегодня ее нашли за огородом в крапиве.
- Да, - сказала Анна Ивановна, смотря на затянутый фасолью забор. Сегодня Цодельхен, завтра Эльза, а там... - Она замолчала и подняла глаза на серенькое небо. Марья Карловна вздохнула и закивала головой.
- Карльхен ее так любил... После обеда он идет немного посмотреть свои больные, наденет свою шляпочку - он имел такую маленькую шляпочку с зеленым перышком. Цодельхен - с им вместе. Я поливаю грядки, присматриваю на кухне. Тогда вдруг гавкает этот собачка - Карльхен есть на углу и машет своим шляпочком...
Фрау Анна наклонила голову. Гостьи, опустив глаза, молчали. С клумбы пахло левкоями. Чай остывал в трех чашках... Застучали дроги, стали, все подняли головы. Хлопнула калитка, и по обсаженной сиренью дорожке прибежал муж Марьи Карловны.
- Катерины Александровны здесь нет? Война объявлена. Приехали со станции, и вот...
Дамы встали. - Катерина Александровна на горе, - сказала Марья Карловна, - обдумывает завещание. Беги.
- Так тиха сегодня твоя земля, господи. Проехали со станции, прогремели, и опять тихо. Вон какие-то верзилы купаются и не горланят... Дорога к палаццо лежит под деревьями как мертвая... Вспоминается осенний вечер: темнело, было тихо, два узких листика висели на тонкой ветке, маленькие купола с белесоватой позолотой тянулись к серенькому небу...
- Катерина Александровна, война объявлена!
