– А вы? – прервал ее Росс, издевательски ухмыляясь. – Этакая наивная девочка, которая не умеет посмотреть правде в глаза? За ужином мне хотелось взять вас за плечи да потрясти как следует. Каждой своей улыбкой вы поощряли этого похотливого пса. Неужели вы не слыхали, что он говорил? И ничего не поняли? Господи помилуй, да ведь Хэкетт предлагал вам стать его любовницей! Пруденс прищелкнула языком.
– Глупости! Капитан был любезен со мной – и только.
– Господи Иисусе, – пробормотал Мэннинг. – И это все, что вы заметили?
Он был так уверен в своей правоте, что Пруденс начала колебаться.
– Ну, – призналась она наконец, – кое-что меня, конечно, удивило. Что он имел в виду, когда говорил о ваших «склонностях»?
– Хэкетт думает, что я повинен в содомском грехе. И предпочитаю заниматься любовью с мальчиками или мужчинами, – сухо объяснил Мэннинг, совсем озадачив Пруденс.
– С му-мужчинами и мальчиками? – переспросила она, заикаясь. – Что это… как же это можно?..
– Клянусь бородой Эскулапа! – взорвался Мэннинг. – Где вы выросли? В теплице?
– О! – Пруденс в ярости топнула ногой. Хватит с нее оскорблений! Ей надоело чувствовать себя глупым ребенком. – Меня воспитали христианкой! Я знаю, что такое страх Божий! – вскричала она. – И привыкла верить людям, а не выискивать в их словах какой-то тайный грязный смысл.
– Тихо! – Мэннинг схватил ее за руку. – Хэкетт смотрит на нас с юта. Не надо показывать ему, что мы ссоримся.
Пруденс застыла в нерешительности. В сущности, они оба заинтересованы в том, чтобы Хэкетт не узнал правды. Возможно, он вовсе не такой уж негодяй, каким рисует его Мэннинг. И все же капитан – человек гордый и непременно отомстит им, если поймет, что его одурачили.
– Что же нам делать? – прошептала она.
– Я думаю, нам следует поцеловаться, – не дожидаясь согласия, Росс заключил ее в объятия.
Его твердые губы были так настойчивы, а поцелуй – так сладок! Пруденс задыхалась и таяла от наслаждения, прижимаясь к нему все сильнее. Ее руки обвились вокруг его шеи, голова кружилась, а тело содрогалось от новых, еще не изведанных ощущений. Это сильное теплое мужское тело, властные руки, огненные поцелуи… Когда Росс разжал объятия, Пруденс все еще была словно в полусне.
«О Пруденс, – с тревогой подумала она. – Какой грех! Постоянно мечтать о Джеми и наслаждаться поцелуями другого мужчины!»
Она была потрясена. Ее охватили смущение и стыд за свою неверность. Вот папочка… Пока мама была жива, он ни разу не взглянул на другую женщину, не говоря уже о том, чтобы целоваться с кем-либо. Такой и должна быть истинная любовь! Она заставляет забыть обо всех ради одного человека, твоего избранника!
