Ненастоящей.
Настоящим был первобытный хаос крови, боли и смерти, которыми Джейсен наполнил этот перевернутый мир. Безжалостная ясность его сознания осветила все отпечатки действительности: он видел, что уже сделано, и видел, что еще предстоит сделать. Джейсен поднял свой амфижезл над головой, чтобы клинок мог вытянуться во всю длину до самой земли.
- Джейсен, остановись! - Вержер приблизилась на шаг. - Ты убьешь своего друга?
- Это не друг, - проговорил Джейсен сквозь зубы. - Это пришелец. Чудовище.
- А кто тогда ты? Разве он предавал тебя? Кто здесь чудовище - ты или он?
- Сейчас у меня есть шанс убить его. И когда я это сделаю, тем самым я уничтожу и мир йуужань-вонгов.
Амфижезл в его руках сократился, и Джейсену пришлось усилить захват, пока его ладоням не стало горячо.
- Позволить ему жить - вот в чем предательство. Предательство Новой Республики. Всех мужчин и женщин, которых убили йуужань-вонги. Всех павших джедаев... и моего... даже... - его голос затих, он не смог произнести имени Анакина. Не в этот раз.
Но он все еще не нанес удар.
- Значит, ты встал перед выбором, Джейсен Соло. Ты можешь предать свой народ или можешь предать друга.
- Друга? - он снова поднял амфижезл. - Он не знает, что такое дружба.
- Скорей всего, нет, - ее гребень слегка распустился, рассыпая алые блики. Она приблизилась еще на шаг. - Но ты знаешь.
Джейсен пошатнулся, как будто она ударила его. Из его глаз полились слезы.
- Тогда ты скажи мне, что делать! - закричал он. - Скажи, чего от меня ждут?
- Я бы не стала гадать, - терпеливо сказала Вержер, приближаясь еще на шаг. - Скажу тебе только одно: убив этого дуриама, ты убьешь себя. А также всех воинов, формовщиков и отверженных на этом корабле. И всех рабов. Или ты не пытался спасать жизни, Джейсен Соло?
- Откуда... - Джейсен резко тряхнул головой, чтобы высушить слезы. - Откуда я знаю, что ты говоришь правду?
- Ты не знаешь. Но разве твое намерение изменится от того, говорю ли я тебе правду или нет?
- Я... Я не... - его захлестнула волна рокочущего красного гнева. Они столько причинили ему. Он вынес все, не задавая вопросов; и теперь хотел только одного - ответа. И никак иначе.
- Все, - проговорил он сквозь зубы, - все, что ты говоришь мне - ложь.
Вержер развела руками.
- Тогда выбирай - и действуй.
Джейсен выбрал. Он поднял амфижезл, но прежде, чем он успел ударить, Вержер одним прыжком оказалась у него на пути: чтобы убить дуриама, Джейсену пришлось бы пронзить ее. Он замер всего лишь на мгновение, но этого ей хватило, чтобы протянуть руку и погладить его по щеке - совсем как в тот раз, когда ее прикосновение впервые нарушило чистое белое свечение "объятий боли". Ее ладонь была влажной.
