Джейсен сжал челюсти.
Он опустил взгляд и вновь занялся раной на животе у раба: длинным неровным разрезом, правда, не очень глубоким. У того была розовая кожа, и это только подчеркивало, насколько ярким алым цветом были окрашены края раны. Раб задрожал, когда Джейсен раздвинул их. Рана была поверхностной, кровь из нее едва сочилась - внутри нее были видны крупицы жира, красные вялые мышцы и перепончатая поверхность кишечника. Джейсен кивнул сам себе.
- Все будет хорошо. Только больше не приближайтесь к растущим амфижезлам.
- Как... как у меня это получится? - заскулил раб. - Разве у меня есть выбор?
- Выбор есть всегда, - пробормотал Джейсен. Он почесал голову: волосы уже настолько отросли, что начали виться. Они слиплись от сальных выделений, и голова чесалась, хотя и не так, как редкая подростковая щетина, которая пучками торчала у него на щеках и шее. Он бросил взгляд на Вержер.
Она была уже ближе, кружа между возвышающимися грибницами молодых углитов. Они расстались в тот день, когда она привела его в Детскую, и больше не виделись. С тех пор прошла, по самым скромным подсчетам, не одна неделя.
Возможно, не один месяц.
Потерев рот толстого червя-фляги, который лежал рядом, Джейсен вынудил его открыться и просунул внутрь руку. Жуки-зажимы, которыми был набит живот червя, яростно вцепились в его кисть. Джейсен подождал, пока штук двадцать-тридцать жуков не сомкнут жвалы на его коже, и только после этого выдернул свою руку и позволил рту червя-фляги закрыться. Жуки-зажимы покрывали его руку неким подобием шипованной инсектильной перчатки. Джейсен воспользовался ею для того, чтобы сшить рану раба. Свободной рукой он щекотал жука в месте соединения головы с туловищем, пока у того не разжимались челюсти; тогда он защеплял края раны. Жвалы жука снова сжимались, и края раны смыкались. Быстрым движением пальцев Джейсен откручивал туловище жука, оставляя вместо стежков головы этих насекомых.
На то, чтобы сшить рану раба, потребовалось двадцать три жука-зажима.
Джейсен осторожно отцепил тех, что остались неиспользованными, и поместил их обратно в червя-флягу. После этого он оторвал от подола кожи-туники раба несколько полос материи, чтобы наложить на рану повязку. Из разрывов сочилось молочко: липкий смолистый секрет, который склеивал повязку и приживлял ее к ране.
- Постарайтесь сохранять ее сухой, - тихо сказал Джейсен рабу. - И не подходите близко к роще амфижезлов, пока рана не заживет. Я совершенно уверен, что они чуют свежие раны. Они изрежут вас на куски.
