Интересно, каким отцом был Джеред? Эмили говорила о нем без особенного сожаления, ведь она почти не знала своего отца. Война разлучила их. Понимал ли Раули, каким чудесным ребенком является его дочь? Его и Каролины. Были ли они втроем счастливой семьей, хотя бы то короткое время, когда собирались вместе? Или может…
Нет. Адам решил думать о чем-нибудь другом – эти вопросы могли свести его с ума. К тому же он не имел никакого права задавать их.
– Вы поедете в Англию с нами? – продолжала девочка прерванную беседу.
Еще один вопрос на который он не хотел отвечать. Еще одно напоминание о будущем, о котором он старался не думать.
– Мы с Хокинсом проводим вас до Лиссабона, а оттуда ты со своей мамой поплывете на корабле до Англии.
– А вы с нами не поплывете? – Эмили нахмурилась.
– Мистер Джеред должен остаться в Португалии, ответила вместо него Каролина, ехавшая за ними и слышавшая их беседу. – У него там есть дела.
– Мистер Дьюард сказал, что знал тебя, когда тебе было семь лет, – сообщила ей малышка.
– Да, это правда. – Адам радостно отметил, что, говоря это, женщина улыбнулась. – Это было много-много лет назад.
– Ну, не так уж и много! – отозвался он с улыбкой. – А то девочка может подумать, что мы ее обманываем.
Эмили засмеялась, но, повинуясь поразительному детскому инстинкту, больше не задавала вопросов о прошлом. Вместо этого она начала расспрашивать Адама обо всем, что встречалось у них на пути, и мужчина охотно комментировал окружавший их пейзаж, отгоняя от себя мысли о замужестве Каролины и о неопределенности будущего.
Когда стемнело, они решили остановиться в Норилле – деревне, расположившейся на берегу реки Дуэро. Она была меньше Тальконы, и постоялый двор оказался здесь беднее, чем у сеньоры Дуэнас.
Вошедших в зад путников встретил тяжелый запах табачного дыма и пролитого вина, крики, грубый смех и пьяные голоса, горланившие песни.
Когда они заняли свободный столик у стены, хозяин постоялого двора принес им ужин. Но не успел Адам поднести ко рту поданный ему жесткий кусок мяса, как за его спиной кто-то кого-то ударил и чей-то грубый голос прохрипел:
– Я проучу тебя, щенок! Ничтожный трусливый щенок!
Обернувшись, Дьюард увидел здоровенного бородатого мужчину, возвышавшегося над бледным худым юношей, который скорчился от боли после полученного удара в живот. Пострадавший выпрямился и бросился было на обидчика, но тут же был встречен ударом в подбородок. Юноша упал на пол в пяти футах от того места, где сидел Адам. Ударившись головой об пол, несчастный на какой-то миг потерял сознание. А когда открыл глаза, глядя умоляющими глазами на Дьюарда, произнес:
