– Почему бы вам не распаковать вещи и не повесить их в шкаф?
Была ли Элинор настоящей сказочной крестной или только притворялась, но на Кэсс ее слова оказали магическое воздействие. Совершенно против воли ее ноги шагнули к постели, а руки потянулись к мешкам на одеяле.
– О! Это так подойдет для сегодняшнего вечера, – раздался возглас Элинор, когда Кассандра извлекла из сокровищницы свое праздничное оперение – лиловый комбинезон с широким кушаком.
В течение нескольких минут Кэсс оставалась беспомощной и послушной марионеткой в руках Элинор. Впрочем, она не чувствовала от этого никакой неловкости; напротив, ее руки, полностью подчинившись воле Элинор, проворно распаковывали вороха пышных юбок и прозрачных блузок всех цветов и оттенков, как будто она уже принадлежала к кругу людей, живущих здесь, стала одной из них.
И все же ей были непонятны причины, по которым Элинор так настаивала на ее присутствии.
– Вы собирались рассказать мне, как познакомились с Чейзом.
И какой он замечательный, этот человек, не верящий, что я друг Хоуп, и желающий, чтобы я уехала отсюда поскорее и навсегда…
– О да. Мой муж… – Элинор запнулась, словно погружаясь в воспоминания.
– Его звали Эндрю, – мягко напомнила Кэсс. – Хоуп мне рассказывала.
– Да? Рассказывала? Хоуп его помнит?
– Ну конечно.
– Вы славная девушка, Кассандра Винтер. Но ведь Хоуп было всего четыре года, когда она в последний раз видела моего Эндрю. Как она может его помнить?
– И все же помнит. Она рассказывала, какими счастливыми были те времена.
Элинор, пытаясь овладеть собой, помолчала, потом начала свою историю.
– Да, это и правда были счастливые времена. Я никогда, должно быть, не пойму, почему Жан-Люк Тесье решил включить нас с Эндрю в круг своей семьи. Но он это сделал, и я всегда буду ему благодарна.
– Жан-Люк? – эхом отозвалась Кассандра. – Это был их дед?
– Да. Чейз называл его «гран-пер», по-французски «дедушка». Его ласковое прозвище стало теперь известно всем в стране винограда и виноделия.
Мы были здесь новыми людьми. Эндрю работал главным редактором в местной газете, а я пекла пироги и торты, готовила изысканные десерты, которые потом продавала в городе. У нас не было детей, хотя мы очень старались ими обзавестись. Эндрю клялся, что никогда не делился своей печалью с Жан-Люком, который в то время был всего лишь случайным знакомым. Но уж не знаю почему, когда родилась Хоуп – и как оказалось, должна была прожить здесь некоторое время, – гран-пер начал приглашать нас в свои владения, и мы постепенно стали членами его семьи. Как только у нас выдавалась свободная минутка, мы оказывались здесь, с гран-пером и его внуками.
