Воображение рисовало девушке индейцев, занесших над ней свои томагавки. Время от времени она думала о муже, изменившем ей на третий день после женитьбы.
Во сне Тара увидела себя в густом безмолвном лесу. Она куда-то бежала босиком, к чему-то прислушивалась, однако слышала только удары своего сердца, заглушавшие все прочие звуки. Но Тара знала, что эти звуки должны быть: треск сломанных веток, тихие шаги, дыхание преследователей.
Уильям, ее брат, тоже был в этом лесу, но где-то впереди. Тара отчаянно зовет его, хочет нагнать, но не может и понимает, что обречена стать жертвой своих преследователей – индейцев.
У одного из них томагавк, голова украшена перьями, черные как смоль волосы и глаза как угли. Он обнажен до пояса. Штаны из оленьей кожи обтягивают стройные ноги.
Он уже догоняет ее, суровый и непреклонный. Но почему… почему этот индеец так похож на Джаррета?.. Тара хочет крикнуть, но не может. Вокруг полное безмолвие. Она споткнулась о корень высокого дерева. Его ствол покрыт сероватым мхом. Тара упала, и платье извилось, словно шлейф. Лежа на земле, она смотрит вверх. Над ней нависает томагавк, украшенный скальпами белых людей. Он опускается все ниже…
Тара снова пытается закричать.
Видимо, она и впрямь закричала, потому что ее тряхнули за плечо.
Сначала Таре казалось, что она смотрит в глаза страшного индейца из сна, но потом поняла: это глаза Джаррета, ее мужа. Он склонился над ней, и неяркое пламя свечи бросает отблески на его лицо. Темные волосы Джаррета туго стянуты и заплетены сзади в косицу.
– Тара, что с тобой?
– Мне приснилось… Нет, это не сон, а явь! – Она дрожала от страха.
– Тара… – Джаррет коснулся ее волос, но она тряхнула головой, избегая его прикосновений.
– Не трогайте! Оставьте меня… – Тара забилась в угол кровати, к стене и почти уперлась коленями в подбородок. – Вы не понимаете… не знаете… Вы как слепец… плывете куда-то… тянете меня за собой… Уйдите…
Она сразу пожалела, что эти слова вырвались у нее. Джаррет тихо выругался. В его темных глазах пылала ярость, на скулах ходили желваки.
– Я проявил слепоту только в одном, миссис Маккензи, в том, что женился на вас!
Джаррет шагнул к двери, и она неожиданно вскрикнула:
– Куда вы?
Он удивленно поднял брови.
– Туда, где могу спокойно сидеть, не касаясь вас.
Джаррет сел в кресло у конторки и поставил перед собой бутылку рома. Сделав большой глоток, он вытянулся в кресле, положил ноги на конторку, но тут же опустил их и посмотрел на Тару.
