Она помедлила, но де ла Барка никак не прореагировал на ее слова.
– То, что вы сделали со мной, преступно. Мы могли бы привлечь вас к ответу.
Де ла Барка крепче сжал пальцами рану. В его взгляде появилось отсутствующее выражение – от боли у него кружилась голова.
– Мы не будем выдвигать против вас обвинение... – здесь она взглянула на Шрива, который поднял голову и кивнул. Его лицо было влажным от пота и белым как мел. Должно быть, он всю дорогу бежал за экипажем. От жалости к нему у нее зашлось сердце, – ...в похищении, оскорблении действием и попытке убийства, если вы покинете Новый Орлеан, как только будете в состоянии это сделать.
Де ла Барка прижался спиной к ступеням лестницы. У него кружилась голова. Кровь из раны тоненькой струйкой стекла уже на три ступеньки вниз.
– Однако, если мы встретим вас вновь, мы передадим вас властям. Можете не сомневаться: мы это сделаем. Среди наших почитателей есть немало влиятельных жителей Нового Орлеана. Мы известны местным властям, а вы нет. Если вы еще раз побеспокоите нас, то обещаю вам, я лично добьюсь вашего ареста. У вас будут серьезные неприятности. – Она наклонилась ниже. Пистолет оказался всего в нескольких дюймах от его носа. – Вы меня поняли?
– Да, – с трудом произнес он.
Гордо выпрямившись, Миранда попыталась сунуть пистолет за пояс. Но ничего не получилось, так как на ней не оказалось пояса, и юбка свободно болталась на талии. Тогда она сунула пистолет в карман Шриву и подставила ему плечо.
– Пойдем, дорогой. Мы потихоньку дойдем до гостиницы. Может быть, нам посчастливится найти экипаж.
Он покачал головой.
– Маловероятно в такой час ночи.
– Ночи? – Миранда устало улыбнулась. – Уже почти утро. Если нам повезет, мы встретим фургон молочника.
Когда они скрылись за поворотом, на крыльце появился Потит.
– Пожалуй, я лучше помогу вам подняться. Де ла Барка разразился потоком брани. Он вытащил из кармана смятый платок и кое-как перевязал ногу.
– Где ты был? Ты должен был сторожить парадную дверь.
Потит пожал плечами.
– Что вы имеете в виду – сторожить? Я стоял внизу у лестницы. Если бы кто-то стал спускаться или подниматься, я бы заметил. Я бы сообщил вам, если бы пришел кто-то подозрительный. Вот и все.
– Почему, черт возьми, ты не остановил ее, когда она выбежала? – Де ла Барка выругался; его нога вновь начала кровоточить, когда он, опираясь на худое плечо Потита, попытался встать на ноги.
– Я не прикасаюсь ни к одной женщине, – пробормотал Потит. – Об этом не может быть и речи.
