– Ах ты, негодный воробей! – воскликнула Мэри Поппинс и махнула на него зонтом. Голубь, оскорбленный до глубины души, подлетел к Птичнице и назло Мэри Поппинс воткнул розу в шляпу Птичницы.
– Начинка для пирога, вот ты кто! – не на шутку рассердилась Мэри Поппинс. Бросила на него последний гневный взгляд и прибавила, обращаясь к детям: – Идемте скорее! Давно пора идти.
А голубь только рассмеялся, повернулся к Мэри Поппинс хвостом и презрительно тряхнул им.
– До свидания, – сказал Майкл Птичнице.
– Купите птичкам обед! – пропела та, улыбнувшись.
– До свидания, – подхватила Джейн.
– …всего два пенни пакет! – закончила Птичница и помахала детям.
Пошли все трое дальше – дети справа и слева, Мэри Поппинс в середине.
– А что будет потом, когда все уйдут? – спросил Майкл у Джейн.
Он хорошо знал, что будет, но по правилам игры должен спросить у Джейн, ведь это в общем-то ее история.
И Джейн стала рассказывать, а он вставлял то, что Джейн пропускала.
– Ночью, когда все спят… – начала Джейн.
– … и на небе зажигаются звезды, – прибавил Майкл.
– И даже если не зажигаются, все голуби слетают с купола Святого Павла и прыгают вокруг Птичницы, смотрят, не осталось ли где крошек. И если осталось, клюют, чтобы утром вокруг Собора была чистота. А когда наведут чистоту…
– Ты забыла, они еще купаются.
– Да, купаются и чистят перышки. Делают три круга над Птичницей. И после этого устраиваются на покой.
– Садятся к ней на плечи?
– Да, и на шляпу.
– И на корзину с пакетами?
– Да, и на корзину. Потом Птичница гладит перышки у них на голове и говорит им, что надо слушаться и хорошо себя вести.
– На птичьем языке?
– Да. А когда у них начинают слипаться глазки, она расправляет складки своей юбки, как мама-курица крылья, и все голуби и голубки – порх-порх-порх – прячутся к ней под подол. Спрячется последний голубь, она начинает покачиваться, кудахтать над ними, они засыпают и крепко спят до утра.
Майкл счастливо вздохнул. Он любил эту историю и мог слушать ее без конца.
– Это все правда, верно, Джейн? – как всегда, спросил он.
– Нет, – ответила, как всегда, Мэри Поппинс.
– Да, – сказала Джейн. Она лучше все знала.
