Эти глупые строчки почему-то врезались в память, и я весь день твердила их про себя. А вечером мне привиделась планета с голубым солнцем и желтым небом. Нет, это был не сон, я хорошо помню, что не спала. Но ведь и не явь, не настолько я сумасшедшая, чтобы наяву видеть другие миры.
Вот таи, небо было желтым, солнце голубым. Дома высокие, ажурные вдали фоном. А на переднем плане — два человека. Только не понять, кто они — мужчины или женщины. Они стоят на берегу реки, какого цвета вода в реке, мне не разглядеть, берег крутой, отвесный, и воды не видно, слышно только, как она шумит внизу. И еще слышны голоса людей. Говорят они на языке, совершенно мне незнакомом. Я-то и в земных языках не очень разбираюсь, но этот совсем особенный, так очень много гласных, и произносятся они чуть нараспев. Как ни странно, я понимаю все, о чем они говорят.
— Подумай хорошо, — говорит один, — стоит ли рисковать. Ты не хуже меня знаешь, что они еще не готовы к контактам. И поэтому пока не нужно никаких встреч.
— До чего же ты правильный, — отмахивается другой. — Но чего стоят все наши теории, если их нельзя проверить на практике? Сколько лет потрачено на расчеты? И вот теперь я знаю почти все. Знаю год, когда он должен появиться. Знаю место, где это произойдет. Знаю человека, от которого он отпочкуется. А ты отговариваешь меня, лишаешь самой большой радости ученого — проверить правильность расчетов и догадок. От тебя ведь требуется совсем немного. Отправить меня, послать луч, а через год принять обратно. Скажешь всем, что я на годик уехал в горы, чтобы в тишине и покое завершить работу. Какая, в сущности, разница, где я ее завершу?
— Я сделаю все, о чем ты меня просишь, но ты должен знать, что сам я отношусь к этому крайне недоброжелательно.
— Знаю, все знаю. Давай быстрей, их планета слишком быстро вертится. Если не успеем сейчас, придется ждать еще целую вечность или ты забросишь меня куда-нибудь мимо.
Они еще немного поспорили, потом пошли к какой-то ажурной решетке. Все происходящее я видела с одной точки, будто подсматривала в неплотно прикрытую дверь, но вскоре перестала их видеть. Яркий тонкий голубой луч вырвался из-за ажурной решетки, ушел в желтое небо.
И все. Я снова в своей комнате, в своей постели. За окном темное ночное небо, и я прекрасно знаю, что утром оно будет голубым, ну в крайнем случае серым, только уж никак не желтым.
Теперь мне кажется, что после того сна или видения незнакомой планеты я окончательно решила, что нас будет трое.
