Он был совершенно равнодушен к женщинам. Даже красавица Вика не производила на него никакого впечатления. А на нее сам шеф же мог смотреть спокойно. На нее вообще нельзя смотреть, ею можно только любоваться. Один Ионыч смотрел. Просто и открыто, как на всех остальных.
Когда разговор заходил о детях, Ионыч как-то настораживался, задавал странные вопросы. Очень удивился, когда узнал, что полугодовалый сын одного нашего сотрудника хорошо ползает.
— А почему ом не ходит? — удивился Ионыч. Его неосведомленность в детских вопросах приводила наших дам в изумление. Поэтому он перестал спрашивать, зато весьма внимательно наблюдал. Я просто не знала, куда деваться от его взглядов, когда стало достаточно заметным, что у нас намечается прибавление семейства.
Потом, когда принесли Светку домой, он долго смотрел на нее, трогал ее маленькие пальцы.
— Как ты думаешь, откуда она? — спросил у меня.
Учитывая отсутствие у ребенка отца, я могла бы и обидеться. Но Ионыч не издевался. Его лицо было сосредоточенным и серьезным.
— Господи, да ты что? Даже мой Антон давно знает, откуда берутся дети.
— И ты знаешь? — вот уж правда, наивность Ионыча не имела границ.
— Представь себе, догадываюсь. У меня их теперь двое. И сейчас меня больше волнует, что делать с ними дальше, а не то, откуда они взялись.
Ионыч гулял во дворе со Светкой, заслуживая сочувственные взгляды соседок: «Надо же, дурак какой, на двоих детей идет. Жалко парня, молодой такой, красивый».
Я не разделяла сочувствия соседок. Прекрасно видела, что ни на каких детей он не идет. Не знаю, чем было вызвано его частое присутствие в нашем доме. Может быть, состраданием ко мне, запутавшейся в своей жизни.
Во всяком случае, того, о чем говорили соседи, не было. Иногда меня даже обижало его спокойствие.
Ионыч почти каждый день бывал у нас. Но после сказки о странной планете его не было целую неделю.
В воскресенье утром в дверь позвонили. Антон по случаю выходного дня еще спал, и открывать дверь пришлось мне. На пороге стоял Ионыч.
— Быстренько собирайтесь, — заполнил всю квартиру его громкий голос. — Пойдем кататься.
— Куда, когда, на чем? — Антона будто сдуло с носители, он подпрыгивал, заглядывал Ионычу в лицо.
— Предлагаю взглянуть в окно, — продолжал грохотать Ионыч. — Особо нервных просим не смотреть.
Особо нервных не нашлось, мы с Антоном бросились к окну. У подъезда стоял синенький «Москвич», не очень новый, но вполне приличный.
— Где взял? — это мы с Антоном выдохнули одновременно.
