– Что за срочное дело побудило вас явиться сюда и беспокоить меня в доме, где вас совсем не знают? – спрашивает она.
– Весьма существенное, сударыня, – отвечает комиссионер, – вам следует поверить, что оно именно такого рода, коль скоро мне удалось получить от Господа позволение прийти и говорить с вами в последний раз в моей жизни...
При этих словах, свидетельствующих о том, что произносивший их был не совсем в здравом уме, госпожа Даллеман растерялась и пристально посмотрела на своего друга, с которым не встречалась несколько дней. Она ужаснулась еще больше, увидев, как тот побледнел и сильно изменился в лице.
– Что с вами, сударь? – спрашивает она. – Отчего вы в таком состоянии и что за зловещие речи я слышу от вас?.. Объяснитесь же поскорей, что с вами приключилось?
– Ничего особенного, сударыня, – отвечает Мену. – После шестидесяти лет, что я прожил, вполне естественно прибыть к последнему пристанищу. Хвала Небесам, я нашел его. Я заплатил природе дань, которую всем выпало ей платить. Единственное, о чем мне приходится сожалеть: я забыл о вас в мои последние минуты, и за эту провинность, сударыня, я и пришел просить у вас прощения.
– Что за вздор, сударь! Я подобного в жизни не слыхивала. Опомнитесь, или я позову кого-нибудь!
– Никого не зовите, сударыня, я недолго буду докучать вам. Приближаясь к пределу, назначенному мне Всевышним, я прошу вас выслушать мои последние слова, и мы расстанемся навеки... Я умер, да, это так, сударыня, вы вскоре убедитесь в истинности моего утверждения. Но я позабыл упомянуть вас в своем завещании и пришел исправить ошибку. Возьмите этот ключ и тотчас же ступайте ко мне. За гобеленом у моей кровати вы обнаружите железную дверь, откройте ее ключом, что я вам даю, и возьмите деньги, которые находятся в шкафу, скрытом за этой дверью. Мои наследники не знают об этой сумме, она принадлежит вам, никто не станет у вас ее оспаривать. Прощайте, сударыня, не провожайте меня...
И Мену исчезает.
Легко вообразить, в каком смятении госпожа Даллеман вернулась в салон подруги. Она была не в силах утаить происшедшее...
– Это заслуживает проверки, – говорит ей госпожа Дюплас, – не будем терять ни минуты.
Они тут же приказывают подать лошадей, садятся в экипаж и отправляются к Мену... Он лежит в гробу у ворот своего дома. Обе дамы поднимаются в апартаменты. Подруга хозяина была известна всем, и ее свободно пропускают; она пробегает по всем комнатам, за гобеленом обнаруживает железную дверь, отпирает ее переданным ей ключом, находит сокровище и уносит его с собой.
