- Что вы сделаете, повелитель?
- В зелёный цвет перекрашу.
Вейдер медленно поднял голову… и засмеялся.
- Смешно ему очень, - проворчал Палпатин, кутаясь в хламиду и идя обратно в кресло. - А мне не очень. Более того: мне совершенно не смешно.
- Простите, учитель…
- У меня прощения не проси! Под твоим началом тысячи людей, об этом подумай! Из-за шипа, что тебе в одно место попал, всю Империю четыре года трясло! Зачем ты Оззеля задушил?
- Он был болван.
- Перевёл бы на другой корабль.
- Болван и на другом корабле останется болваном…
- А что тебе сделал Ниида?
- А что вам сделал весь тот госаппарат, который вы в первый год Империи уничтожили подчистую?! - взорвался Вейдер.
- Болваны были, - ехидно ответил Палпатин.
Тёмный лорд только рот открыл. Как всегда, его любимый учитель проводил с ним психотренинг, а он, как всегда, понял это только когда тот сам сказал об этом.
- Ну, повелитель…
- А теперь, когда ты перестал предаваться сентиментальной скорби по поводу гибели всего мира, объясни мне про сына, Кеноби и про то, как это связано с нами.
- Он… он с ними…
- Кеноби уже “они”, - снова съязвил император. - Когда ты научишься свои мысли ясно выражать?
- Когда захочу!… Они - это они, - устало ответил Вейдер. - Морд я их не видел, но морды были… Кеноби только первое звено. А за ним…
- Умершие джедаи? - спросил Палпатин с неприкрытым любопытством. В тоне была и издёвка. Вейдер невольно усмехнулся: учитель…
- Не знаю. Не уверен. Ощущение большой толпы людей…
- Которые держат твоего сына?
- Да. Они его держали. Крепко. А потом… Его отпустило. Когда мы… сделали не то, что нужно…
Живые и умные глаза императора смотрели на него.
- Вейдер, - сказал тот почти ласково, - так почему ты считаешь, что это связано с нами?
- Они хотели нас убить.
- Нет, мой мальчик, это я понимаю. Я не понимаю, почему они всё ещё представляют для нас опасность. Они отпустили твоего сына. Так почему не пять лет, а полгода?
- Я… - Вейдер судорожно стиснул в кулак свою уцелевшую руку. - Я испугался.
Промежуток тишины.
- Да, - трезвым тоном сказал Палпатин. - Это серьёзно.
-Это… - с трудом сказал Вейдер, - запах той силы… Огромной силы… Самой огромной, какую я только знал… В тысячу раз меня сильнее…
- Запах?
- Да, повелитель, - Вейдер сглотнул. - Из детства. Из юности. Из снов. Судьба.
И новая тишина.
- Да, - произнёс Палпатин на удивление мягко, - судьба - самая непреодолимая сила… Но кто же знал, что она состоит из миллионов враждебных тебе воль?
