- Пощадите, благородные господа мотоциклисты,- взмолился дядюшка Давид, бросившись на колени и молитвенно сложив руки… А лошадок на карусель ставят парами.
Бабушка проводила внука до конторы кооператива, чтобы Фридешке добросовестно выполнил свое обещание и вручил письмо дядюшке Гезе. Однако председателя в конторе не оказалось.
У бухгалтерши, смиренного вида полненькой коротышки, казалось, шея от любопытства вытянулась на добрый десяток сантиметров. Какие тайны мог скрывать в себе этот конверт, посланный председателю прямо с места убийства, да еще секретный?
Но письмо ей, разумеется, не отдали.
Поразмыслив немного, бабушка и внук взялись за руки, и пошли на главную площадь. По дороге старушка расспрашивала внука о случившемся. Дело в том, что Шайго родители католики назвали Яношем, а позже, когда он переметнулся к реформатам, его стали звать Давидом. Бабушку очень интересовало, покаялся ли вероотступник перед смертью и куда он попадет, в ад или в рай.
Фридешке, словно стесняясь, долго не поддавался понуканиям бабушки, но, наконец, собрался с духом и начал рассказывать. И как!
- Дядюшка Давид умолял их: «Не трогайте, мол, меня, не надо». А они окружили его кольцом и подходили все ближе, ближе…
- Кто они, внучек?
- Эти, как их, мотоциклисты. Все в масках. И каждый на «паннонии». Их было много. Они в рощице прятались. Когда дядя Давид вышел на крыльцо, они как начали палить в него из пистолетов! Он, конечно, скорее, обратно в дом, а они в кусты. И так всю ночь. А когда наступило утро, они надели черные маски, чтобы их никто не узнал, и начали насвистывать, чтобы выманить его из дому. Дядя Давид проснулся и вышел на дорогу посмотреть. Вот тут-то они его и окружили, он даже оглянуться не успел. Дядюшка Давид упал на колени и начал их умолять: «Пощадите, благородные господа мотоциклисты». Даже руки сложил, как на молитве. Вот так, видишь?
- Гм. И кто же тебе все это рассказал, внучек?
Они остановились на тротуаре, и Фридешке с величайшей достоверностью показал, как именно сложил руки дядюшка Давид перед смертью, когда умолял разбойников-мотоциклистов пощадить его.
