Он очень удивился этому обстоятельству, ибо у соль-ля-си чувства и мысль неделимы. Ми-до-ре никак не мог понять, почему за выраженным чувством мы не видим мысли, которая это чувство вызывает, и наоборот. Я рассказал, что иногда мы тоже соединяем в одно целое эти две вещи, выражая свои мысли через чувство, как, например, в песнях, где слова положены на музыку и, таким образом, мысль сливается с мелодией. Он несказанно удивился этому примеру.
— Как можно, — воскликнул он, — ясное и совершенное слово музыки сделать более понятным, сопроводив его артикуляционными шумами человеческой речи, которая, несомненно, только затрудняет понимание музыки?
Когда же я заметил, между прочим, что и у нас находились люди, которые считали музыку как таковую источником информации, Ми-до-ре высказал мысль, что они были не так уж далеки от истины и, видимо, догадывались о существовании Фа-ре-ми-до. Быть может, до их слуха даже донеслись несколько слов, громко произнесенных его соотечественниками. Я готов был решительно опровергнуть эту фантастическую гипотезу, как внезапно меня осенила мысль о существовании пресловутой “музыки сфер”, которую многократно высмеивали и отвергали. Между тем о “музыке сфер” мечтатели-астрономы говорили еще в средние века; вспомнив об этом, я решил промолчать.
Автор узнает, как он очутился в Фа-ре-ми-до. — “До-си-ре”, или болезнь мира. — Автор негодует от имени всего человечества.
Первое, о чем я справился у радушного Ми-до-ре, когда мало-мальски усвоил сольлясийский язык, естественно, было: какому счастливому обстоятельству я обязан, что попал в Фа-ре-ми-до, как я спасся, как вообще сумели обнаружить меня во Вселенной?
Ми-до-ре рассказал, что, получая заряд от космических лучей через бронхи (так я впредь буду называть мотор, размещенный в верхней части туловища соль-ля-си), он и его соотечественники совершают регулярные путешествия по пространству в поисках новых чистых и широких гармоний. На своем пути они соприкасаются с атмосферой других планет и звездных систем. Однажды его друг Си-до, очутившись в атмосфере планеты Ля-соль-ми (так на местном наречии зовется Земля), с удивлением обнаружил плывущий в небе аппарат, весьма напоминающий разумное существо. Этот аппарат находился в таких высотах, куда, по имевшимся у них сведениям о планете Ля-соль-ми, еще никто никогда не поднимался. Си-до окликнул незнакомца, но тот не ответил. Тогда Си-до приблизился к загадочному аппарату и заметил в нем двух до-си-ре: один из них был недвижим и потому асептичен, другой же еще проявлял признаки жизни. Заинтригованный его необычным видом, Си-до вытащил его из аппарата и доставил в Фа-ре-ми-до, чтобы подвергнуть микроскопическому анализу. Этим до-си-ре и оказался я, в котором соль-ля-си после углубленного исследования нашли своеобразные черты мыслящего существа. Они назвали меня феноменом фа-ми-до-си-ре и решили сохранить для дальнейших опытов по изучению живой, или разумной, болезни.
