Дома Евдоким совсем было направился в спальню – отдохнуть от трудов праведных. Все же как ни крути, а он не зря сегодня мотался на автобусе в этот коттеджный поселок. С отцом несчастного Кеши встретился. И узнал... узнал, что Кеша был вовсе никакой не сумасшедший, а нормальный мужик, но... родственники хитренько решили его заклеймить, чтобы сынок побыстрее домой явился. А того понять не могут, глупые, что парень-то может и не вернуться. Нет, даже скорее не так – он не может вернуться.
Итак, Дуся направился в спальню, но тут же был остановлен удивленным возгласом Раечки.
– Дуся!! А ванну принять?
Она уже по-свойски крутилась на кухне Евдокима, но то, что он отправился в спальню, – углядела.
– Ванну? А зачем? Я ж в субботу мылся!
– И чего? А сегодня у нас пятница! – кипятилась чистоплотная медсестра. – К тому же мы по такой пыли шастали! Непременно нужен хотя бы душ.
– А то СЭС нагрянет, да? – скривился Дуся, со злостью схватил полотенце и поплелся в ванную.
Не успел он выйти из санузла, как его уже позвали.
– Кушать подано-о-о! – игриво кричала с кухни Раечка.
Дуся дернул носом – ничего. Никаких запахов. А ведь он хорошо помнил: когда маменька варила гороховый суп, аромат гулял по всем этажам.
– Прямо-таки и готово? – заглянул на кухню Дуся и остолбенел.
На столе никаких гороховых изысков не наблюдалось, и голубцами даже не пахло, все было очень простенько – опять растреклятая манная каша с куском масла посредине, и возле тарелки – стакан жиденького чая. А тарелок (Дуся тоже углядел) было две.
– Ты, что ли, тоже есть будешь? – спросил он Раечку. И добавил: – А вот я сегодня у Глохова был, так у них домработница за стол не садится.
– Так это ж домработница, а я твой верный помощник. Спаситель, можно сказать. И потом – я ж за тебя замуж хочу, ты забыл, что ли ? – обстоятельно пояснила Раечка, старательно уплетая манку.
Дуся не забыл, поэтому поел молча, а как только опустошил тарелку, молчком уже пошел к себе в комнату – пусть эта нахалка делает, что хочет! Правда, возле самой двери он не выдержал и обернулся.
– Помой посуду, женщина! А я спать!
– Слушаюсь, мой мущщина! – быстренько проговорила Раечка и отчего-то счастливо засветилась.
«Дурочка, и только! Чего радоваться-то, если тебя к грязной посуде ставят?» – уже в кровати подумал Дуся, и тут же заснул.
Проснулся Евдоким оттого, что ему стало невыносимо холодно. Он пошарил рукой возле себя – где одеяло-то? И вдруг... Боже! Это была чужая нога! И Дуся даже догадывался чья. Мысль об одеяле немедленно испарилась, зато теперь на Дусю напал страх – так и проснуться не успеешь, а тебя уже оженят! И вообще – иди потом кому-нибудь доказывай, что ты валялся в постели с этой красоткой только исключительно ради сна!
