Трещина. Не счесть потерь во вселенной этой
С Холма, со стороны Золотых Ворот, к Разлому спускается Стена. Некогда она служила основным укреплением, теперь почти не отличается от окружающих развалин – и на Холме, так и вне его; однако преодолеть черты, где на картах Города проходит зубчатая синяя линия, не может ни один из Измененных.
Не может физически.
Просто останавливается, уткнувшись в невидимое препятствие.
И это касается не только Измененных, но и их союзника-ветра.
Не доходя до Разлома примерно трехсот метров, Стена поворачивает под углом и проходит по северному краю Болота. Захватывает ряд полуразрушенных домов, разделяет территории Измененных и Людей надежнее любого крепостного вала.
И это – последнее, что защищает Город от окончательного разрушения…
Край Болота. Стена. Та ее сторона, что вне досягаемости Измененных.
Неудобное, неуютное ложе из каменного крошева.
Два неподвижных тела.
Смерть не раз смотрела им в лица, но покуда не может забрать законной добычи. Бесчисленные раны кровоточат, а тепло капля за каплей уходит из сердец, и все-таки люди еще живы. Вопреки всему.
Однако они знают – конец близок.
Знают, и ничего не могут поделать. Они и так уже перешли все мыслимые пороги отпущенных человеку сил.
Они лежат и чувствуют, как подступает смертное безразличие, то самое, о котором постоянно предупреждали в Обители Мудрости уходящих разведчиков.
Безразличие, которое уничтожает в человеке – человеческое, которое делает из него – чужого. Нет, не чужого, ибо это слово звучит теперь не так, как должно бы; делает из человека – Измененного. Разведчики не знают этого отнюдь не потому, что им не хватает знаний. Они просто не могут, не хотят поверить в очевидное… а кто все-таки поверил, больше никогда не выходит за Стену. Или напротив, выходит – и уже не возвращается…
