Кречет, привычно потеребив бороду, которой у него не было, произнес:
– Как насчет руин Иса?
– Нет. – Голос Королевы Моря стал жестче. – Об этом забудь. Ради спасения своей души – забудь. Там много лет как заправляют иные… более древние силы.
– Уговорила. А Ллогрис?
– На родину потянуло? Изволь. Подойдет тот разрушенный Хоровод Великанов?
– О, вполне. Установи меня вместо украденного камня, хорошо?
– Отлично, Кречет. Легендой дополнить?
– Спасибо, сам справлюсь. Способности думать твои заклинания у меня не отнимут.
– Мог бы и соврать, – скорчила гримаску Морра, откупоривая пузырек.
Друид не пытался задерживать дыхание – бесполезно. Сперва окаменели ноги, потом все тело, а через несколько минут он оказался запечатан внутри полупрозрачного кристалла цвета бледного аквамарина, вроде тех комаров в кусочках янтарной смолы с берегов моря Варгов, за северной Райной. Критически осмотрев сие произведение искусства, владычица фоморов другим заклинанием лишила кристалл прозрачности и придала ему вид базальтового столба-кромлеха с шестью неровными гранями.
– Вот так значительно лучше.
«Давай не будем спорить о вкусах…» – пробилась сквозь камень мысль упрямца-Кречета.
– Не будем, – согласилась Королева.
Семь добрых дел должен тот совершить,
кто путь свой зовет добром,
и семь раз по семь с себя шкур спустить,
пока не найдет свой дом.
Но семь раз по семь совершающий зло
не ступит на земли зла,
пока из песка не родится стекло,
а из омелы – стрела.
Друид привык спать волшебным сном и видеть сквозь него картины реального мира. Походило это, если подобное сравнение вообще уместно в данном случае, на слежение за облаками на небосводе, когда голова слегка опущена, а глаза сосредоточены на поверхности небольшого, чистого пруда. Возможно, бард мог бы сказать лучше, но Кречету, рожденному на севере Ллогрис, у рубежей Озерного края, лишь этот образ и приходил в голову.
Вяло текущая жизнь хрустальной глыбы, что держала его в плену, мешала видеть ясно и далеко. Мир, доступный чувствам друида, заканчивался на границе Хоровода Великанов. Возможно, это было не самое древнее из колец менгиров на землях Запада, зато самое известное из них. Число легенд, что окружали титаническое сооружение ушедшей эпохи, исчислялось тысячами. Несколько полезных свойств каменных кругов Кречет знал, но не раз думал – и другие соглашались с ним, – что подлинное предназначение этих построек останется неразгаданным навсегда. Слишком уж многое в Старом Мире было чуждым теперешним хозяевам земли, настолько чуждым, что они стерли тот, прежний мир до основания, заплатив своими и чужими жизнями за право жить в своем собственном.
