Алексей Иванович понял, что незаслуженно обидел своего помощника, и попытался исправить дело:
– Ну, ты что, Марк, прекрати, и ты останешься со мною, еще поработаем, вместе поскрипим в одной упряжке. Я выбью место второго помощника, чего бы мне это ни стоило. Вон их сколько у Килькина.
– То у Килькина, а вы еще даже не Рыбкин, – ехидно улыбнулся Марк Семенович.
– Прекратите, и Килькин когда-то был просто Рыбкин. Оставайся, привык я к тебе, сгодишься и ты на что-нибудь.
– Нет, – вздохнул Марк Семенович, – я все-таки подам заявление.
– Прекратите сейчас же, – начальственным тоном произнес шеф, – вы мне нужны, вот и все, баста. Разговор окончен.
Вошла Эльвира в голубом домашнем платье. Волосы она собрала в пучок. Весь ее вид излучал мягкость и домовитость, отчего наши поссорившиеся давно уже отвыкли. Марк Семенович посмотрел на Эльвиру и подумал:
«Как же она хороша! А какая она разная в каждой отдельной ситуации. И как ей это удается? Не понимаю. И почему мне не повезло хоть раз в жизни, как этому бурдюку». Он с ненавистью посмотрел на Алексея Ивановича.
– Вот и я, – Эльвира широко улыбнулась, – ничего, что я совсем по-домашнему?
Алексей Иванович с Марком Семеновичем были полностью шокированы ее видом и поэтому вразнобой произнесли:
– Да, нет.
– Так что же, – засмеялась Эльвира, – да или всетаки нет?
И опять они воскликнули вместе:
– Нет, да.
– Да ну вас, – улыбнулась Эльвира, – договорились бы вначале между собой. Садимся за стол. Давайте свои дерунчики, Марк Семенович, а вы – наливайте шампанское, а то совсем утеряете свою квалификацию виночерпия с этой предвыборной кампанией, будь она неладна совсем. Несмотря ни на что, по крайней мере, небольшой праздник мы сегодня заслужили. Она подняла бокал: – Знаете, за что я хочу выпить?
Алексей Иванович развел руками.
– Ну, конечно же, знаем, Эльвирочка. За успех нашего завтрашнего предприятия.
Эльвира сделала кислую физиономию.
– И не надоело вам все время об этом, Алексей Иванович? Лично мне уже надоело. Давайте лучше выпьем за простого русского человека. Я сегодня весь день провела среди простого люда, на природе, среди лесов и полей. Была и на ферме, и на огороде копала. И знаете, о чем подумала? Что более терпеливого человека, чем русский, нет на свете. За его переносимость всех невзгод и тяжестей, которые как из рога изобилия сыплются ему на голову.
– Кто сыплет, Эльвирочка? – искренне поинтересовался Алексей Иванович.
– Да кто ж? Вы и сыплете. Вы – сейчас, а раньше – другие.
