– Ну, знаете, дудки, этого не дождетесь. Худинский никогда не бегал и никогда не будет бегать, даже если мне грозит смертельная опасность, так и знайте.
Эльвира вновь двинулась к выходу:
– До встречи, мой дорогой. Если она, конечно, когда-нибудь состоится в Москве. И не забудьте, только французское, на меньшее я не согласна. Имейте это в виду.
– Да будет все, будет, вы что, Худинского не знаете, я слов на ветер не бросаю.
– Тогда прощайте, – она пошла к двери.
– Постойте, – он опять схватил ее за руку. – Я согласен.
– На что? – спросила Эльвира, а сама подумала: «Кажись, спекся, недолго кочевряжился, козленок».
– Я согласен, – не отставал от нее Худинский, – покажите его мне, никогда не видел человека, который собирается убить меня. Я его должен знать в лицо.
– Зачем вам это? – продолжала играть Эльвира.
– Как вы не можете понять? Я сейчас же начну писать книгу «Убийца и будущий президент». – Неужели это вам не понятно? Это будет совершенно новое в истории человечества. Я, я произведу фурор в мире, это же совершенно очевидно.
Эльвира решительно отбросила его руку:
– Я сожалею, что потратила время впустую, меня можете не провожать.
Эти три шага, которые она прошла до двери, ей стоили многого. Она специально везла из Москвы человека, подобрав его якобы на роль убийцы. Знаете, есть такой типаж – красавец, одет с иголочки, с белым платочком в боковом карманчике, а в глазах, страшное дело сказать… смерть. Его она нашла среди охранников, когда шастала за покупками, долго уговаривала на месте, а потом уже по телефону, сыграть эту роль. В конце концов, он согласился, только за большие деньги.
– Я вас умоляю, – взмолился он, – забыл, как вас зовут… – раздался голос Худинского на третьем ее шагу, – я… я все отдам, только покажите его мне.
Эльвира обернулась, как будто совершенно не желая того, понимая, что птичка в клетке, а дверца захлопнулась, и уже без всякого желания произнесла:
– Да-а, потом устроите черт знает что, и… они достанут меня. Нет уж, лучше останемся каждый при своих интересах.
Но после этих слов остановилась, как бы задумалась.
– Хотя… да разве вам можно верить?
– Ну, а как же, конечно, можно, – он так убедительно сказал эти несколько слов, что у другого и не было бы никаких сомнений на этот счет.
Но только не у Эльвиры. Она, как бы думая, стоит ли ей влезать во все это дело:
– Хотя… это риск, и, по-моему, немалый.
И уже решительно:
– Он должен быть оплачен.
– Говорите, сколько? – взревел охваченный безумием Худинский.
